– Бедняжка, – продолжала забавляться имитация нимфы. – Боюсь даже представить, что с тобой случится, если я расскажу тебе об Оместесе и его армии проповедников боли. Ты знал, что его отцом был древний и жестокий бог по имени Хтон, который…

– Ну хватит! – потеряла терпение Саломея, схватила Афну и Джаво за руки и потащила прочь от закрытых дверей залитого кровью зала, не обращая внимания на пререкания.

Молодой стражник не сопротивлялся, но имитация нимфы продолжала ехидничать, рассказывая о том, как Оместес, будучи ребенком, убил свою мать и питался ее плотью, чтобы набраться сил. Она как раз дошла до истории о том, как мать Оместеса стала первым живым мертвецом, когда Саломея, потеряв терпение, отвесила ей такую оплеуху, что нимфа лишилась дара речи: выпучила глаза и растерянно открывала и закрывала рот.

– Так уже лучше, – проворчала Саломея.

– Спасибо, что успокоила ее, – поблагодарил Джаво, чувствуя, как страх начинает отступать. – Такое чувство, что адаптивные алгоритмы решили добрать все, чего были лишены в Новых Фивах, когда их сдерживали возрастные ограничения моей точки сборки.

– Если хочешь, то можешь вернуться в закрытый город. Думаю, система именно этого и добивается.

– Хоть не стыди меня, как это делала Афна, пока не получила от тебя затрещину! – притворно надулся Джаво.

– Значит, останешься здесь?

– Буду играть, пока не погибну.

Темнота в коридорах пульсировала синевой, направляя Саломею к покоям Геи – персонажа, поручившего отыскать Афну. Дважды указатели вспыхивали красным, предупреждая об опасности. Первый раз это оказалась группа иддалов. Их тела были буквально усыпаны глазами, многочисленные конечности невероятно сильны и пластичны – непобедимые воины, к которым невозможно подобраться со спины, потому что им под силу вести бой сразу во всех направлениях. Под предводительством Тидея они превращались в грозную армию, способную защитить дворец правительницы Аида от любых атак.

Иддалы появились так внезапно, что Саломея, Джаво и Афна едва успели нырнуть за громадные колонны, подпиравшие высокие потолки дворцового коридора. Думать о том, что случилось бы, если бы пульсирующие синим указатели, направлявшие гостей Аида в покои Геи, не вспыхнули предупредительным красным, не хотелось, но воображение помимо воли рисовало картины жестокой расправы. Возможно, виной всему были информационные протоколы, подгружаемые адаптивными алгоритмами к точкам сборки, но сейчас отличить поддельные страхи от собственных было крайне сложно. Иддалы у разработчиков «Фив» вышли действительно злобными монстрами, в дюжинах глаз которых горит не только безумие и жажда крови, как у большинства монстров, но и холодный расчет опасного убийцы, просчитывающего свои действия на десятки ходов вперед.

– Только держитесь подальше от стен, – прошептала Саломея, предупреждая Джаво и Афну. – В прошлый раз в одном из скрытых в тени альковов меня чуть не сожрали каменные змеи.

Она увидела, как вздрогнул молодой стражник, и спешно взяла его за руку, боясь, что он выскочит из убежища и попадется иддалам.

– Ненавижу змей, – прошептал мальчик, вспоминая визит в шахты, где находилась богиня Геката. – Они холодные и слизкие. И еще у них мерзкие, раздвоенные языки. А шипят они… Ух! – он передернул плечами. – Просто жуть.

Саломея услышала шорох за спиной и велела молодому стражнику не оборачиваться, надеясь, что ожившие каменные змеи не смогут дотянуться до них.

Иддалы, лишенные волей разработчиков голов, с усеянными несколькими рядами острых зубов ртами, расположенными там, где у обычных игровых персонажей находился живот, миновали убежище чужаков. Их оплетенные мускулами тела были тяжелыми на вид, но шаги звучали почти беззвучно. Бесстрашные воины сопровождали женщину с грудным ребенком на руках, которого даже при большом желании невозможно было принять за сына человеческого. Несомненно, когда ребенок вырастет, то превратится в могучего воина, вот только сходства с матерью, представительницей прекрасных и обольстительных харит, у него не будет – это точно, потому что, судя по всему, его отцом не был человек. Скорее иддал или… Адаптивные алгоритмы добавили в точку сборки информационные протоколы о проводимых во дворце Сфинкс экспериментах по скрещиванию различных видов с целью вывести нечто новое, способное навести порядок в Аиде.

– Мерзость! – скривившись, произнесли Саломея и Джаво в один голос, когда увидели плененных гриллов, которых держали в темницах замка Сфинкс, приводя к ним время от времени харит, чтобы получить сильное потомство.

Свободные и кровожадные, гриллы обитали в районах Мертвого озера, на берегах которого появлялись люди, закончившие, согласно игровой легенде, земную жизнь. В начале создания «Фив» подобные персонажи практически не пользовались спросом у игроков, но затем, в процессе популяризации проекта, стало находиться все больше и больше людей, которым были неинтересны квесты и длительные прокачки персонажа, когда нужно сначала бегать по полянам аворов, поедая говорящие цветы, чтобы набраться сил, затем охотиться за ийсами – крошечными зверьками, рождающимися из переваренных в желудках птиц-падальщиков аворов. Птицам разработчики дали название «ории», и они были хитрыми и ловкими имитациями, поймать которых считалось практически невозможным. На них могли охотиться как новички, так и игроки со стажем, потому что за поимку ории уровень ловкости и силы утраивался вне зависимости от уровня персонажа.

Информационные протоколы, интегрированные адаптивными алгоритмами в точку сборки, показали Саломее и Джаво процесс охоты на гриллов, не пытаясь скрывать, что многие из персонажей диких тварей принадлежат реальным игрокам, а не имитациям. Группы охотников на гриллов собираются из иддалов и тоже обычно состоят в большинстве своем из реальных игроков, давая возможность заработать бонусные очки за удачную охоту.

Существует целая наука по ловле гриллов. Главной составляющей успеха является приманка. Обычно выбирают человека, появляющегося на берегу Мертвого озера, – лакомство для гриллов, от которого они не могут отказаться. Они лишенные, согласно замыслу разработчиков, возможности развиваться. Их главной целью является получение удовольствия от охоты и питания. Аналитики игровых площадок приравнивают гриллов к персонажам небожителей из «Голода», употребляющим нейронные наркотики.