— Зачем он вам? — мужчина бросил на меня короткий взгляд и отвернулся.

— Товарищ Яковлев?

— Он самый. А в чем дело?

— Милиция. Вы здесь еще полчаса будете? Надо по краже из вашей квартиры переговорить.

— Ну конечно буду. Я до пяти часов вечера здесь буду.

— Хорошо, я к вам скоро подойду.

Главный вход в школу был гостеприимно открыт, полумрак фойе обещал прохладу и спасение от жары усталому путнику.

— Куда пресся по мытому! — за моей спиной что-то грохнуло о полированный пол из гранитной крошки в тот момент, когда я почти добрался до лестницы, ведущей на второй этаж, где обычно располагаются кабинеты директоров. Судя по шлепку мокрого о твердую сухую поверхность, это уборщица в гневе бросила на пол ведро, полное воды.

— Добрый день — я обернулся к сердитой женщине, опирающейся на деревянную швабру с заслуженной и замызганной тряпкой из старого мешка.

— Куда премся? Нет там никого.

— Я из милиции, мне директор нужен…

— Да хоть из полиции. Нет никого в школе, сказано же.

— Да мне и вас будет достаточно. Вы же все в школе знаете?

— Ну кое что знаю — пенсионерка с сером халате и завязанном как у пирата, узлом на затылке, платке, немного помягчела: — Что надо то?

— У вас краж в школе не было в последнее время?

— Так ты ж милиция! Что же ты ходишь в школу и узнаешь, если сам все должен знать?

— Я недавно работаю, там в учетах искать долго. Мне проще у вас спросить.

— Ну были конечно. В апреле в раздевалке у Лильки Темляковой из девятого «А» куртку импортную сперли, а я ей говорила, нефиг выпендриваться. Тепло уже на улице, а она в иностранной куртке ходит, вот и дофорсилась.

— А еще что ни будь?

— Во пятом классе у ребят три раза деньги из карманов воровали, когда они в кабинке у спортзала одежду оставляли. Где-то, в общей сложности, рублей семь украли…