Книги

Курьерская служба

22
18
20
22
24
26
28
30

Иван Иванович поморщился.

— Луизиана — наш вынужденный союзник. Тем более, пока у них идёт война за Виннипег. Государство, которому мы разрешили разделить с нами влияние в Западном Полушарии. Учитывая, что у них не так много портов, и они окружены недругами, им всё равно не достичь статуса великой морской державы. Однако не стоит недооценивать их. Следует помнить, кто они — государство беглых люмпенов, бывших бандитов со всего Европейского Полуострова. Государство, до сих пор полностью не искоренившее рабский труд и имеющее серьёзные расовые проблемы. Если правящие корпократии так относятся к своему собственному народу, то разве они не могут также относиться и к своим союзникам на мировой карте?

— А в «Луизиане» негров вешают, — пробормотал кто-то, но увидев презрительный взгляд Самиры, заткнулся.

— Простите, ваше благородие, а у нас разве лучше? — спросил Тукай.

Аудитория замолчала. Иван Иванович хитро улыбнулся, прищурился.

— Простите великодушно, у вас как фамилия, сударь?

— Коскинен, ваше благородие.

— Вы же в московское отделение набираетесь? На особо важные, так?

— Так точно, — кивнул Тукай.

— Проверочные мероприятия в Тайной Канцелярии проходили?

— Никак нет, поступил общим набором.

Преподаватель кивнул.

— Ну, я чувствую, что… пожалуй, надо бы провести проверочные мероприятия, надо. Итак, продолжим.

Обсудили и остальные страны: бедствующую и коррумпированную Мексиканскую Империю — впрочем, я всего пару раз встречал реальность, где всё было по-другому, — Североамериканские Соединённые Штаты, которых здесь насчитывалось всего одиннадцать, независимый, но тесно связанный с Англией Техас, а также Калифорния и Арагон, тяготеющие к Японии.

В перерыве Тукай выждал, пока Лукьян отойдёт, подошёл ко мне и повторил вопрос:

— Так что насчёт покера?

Погружаться в пучину азартных игр я готов не был, но, всё же, решил прямо не отказывать:

— Вы часто там собираетесь?

— Я и Арнольд — два раза в месяц, по пятницам. Ставки небольшие, до десяти рублей.

— Пожалуй, ближайший я пропущу, а после — подумаю.