Тридцать два

Морин ласково улыбнулась, увидев, как Тул, прихрамывая, выходит из коровника. Он открыл дверь грузовика и устроился за рулем.

– Ну? – Она протянула руку.

Он бросил ей в ладонь два деформированных кусочка свинца.

– Ржавый – сама знаешь откуда, – пояснил он. – А блестящий из-под руки.

Изучив пули, Морин сказала:

– Я горжусь тобой, Эрл. Это, наверное, было ужас как больно.

Он ответил, что не так уж больно:

– Парень – настоящий дока.

– Он лечит… коров?

– Ваще рогатый скот. – Тул объяснил Морин, что настоящий врач должен сообщить властям, если к нему заявится пациент с огнестрельной раной. А вот ветеринар никому сообщать не обязан.

– Главное, что ты наконец-то избавился от своего бремени, – сказала Морин. – Больше никаких лишних страданий.

– Да. Твоя очередь.

– У меня все в порядке, Эрл.

– Правду скажи, – попросил он.

– Правда в том, что я совершенно счастлива оказаться снаружи, на свежем воздухе.

– Погодь, вот выберемся с этого выгона.

– Нет-нет, все прекрасно, – сказала Морин, – даже навоз. Спасибо тебе, Эрл.

– За чё это?