— Рейнард? Тот, что живет на улице Роз? Или жил…

— Что значит жил? Что с моим домом? — десятник рванул ко входу, но стражи встали у него на пути.

— С домом Рейнарда все в порядке. Вот только сам он погиб. Лотар вернулся с войны и поведал нам печальную весть. Не позднее как вчера я лично выпил кружку меда в память об этом парне и остальных ребятах, сгинувших в пустыне.

— Да вы совсем тут спятили? Я и есть Рейнард! — воин начинал нервничать. Он слишком долго ждал момента, чтобы вернуться домой, представлял, как обрадуется сестра и любимая девушка, удивятся друзья… Эти мысли помогали ему выжить. Но такой встречи он точно не ждал.

— А ты еще докажи, что ты и есть Рейнард, а не пустынник, сожри его гоблин.

— Лотар! — десятник вспомнил товарища, который был рядом с ним до конца. — Спросите у него. Они с Велтеном выволокли меня с повозки и оставили у дороги. Но я выжил! Не знаю как, но выжил.

— Слушай, а он похож на Рейнарда, — вмешался второй страж. — Морда, правда, вся такая обгорелая, поди разбери. Я, конечно, смутно помню, но он тоже был такой темноволосый, высокий. Правда, этот сутулый какой–то.

— А ты бы не такой был, если бы чуть не помер в песках, а потом еще пять дней домой телепался? — Рейнард терял уже всякое терпение. Не на такой он прием рассчитывал, когда пробирался через пустыню домой.

— Ладно, не кипятись, сам видишь что у нас тут стряслось, — пробурчал Сордан.

— А что, собственно, случилось?

— Пустынники, — второй страж махнул рукой. — Налетели два дня назад. А тут никого и нет толком, кто бы за оружие мог взяться, понимаешь? Ну и пожгли город, много кого в плен взяли. Да ты не переживай. Дом твой целехонек, и сестра жива.

Рейнард кивнул и молча направился к дому. Сейчас ему просто хотелось вернуться домой и прийти в себя. А потом, конечно же он отправится к Вилде.

— Вилда! — Рейнард вспомнил свое видение и помчался на соседнюю улицу. Благо, бежать было недалеко. Улица Лоточников была второй от входа в город. Именно поэтому она пострадала сильнее тех, что были ближе к центру. Здесь сгорел каждый второй дом, включая и тот, где жила Вилда. Десятник остановился у руин дома и смотрел на покрытые сажей стены. Жива ли девушка? Рейнард вспомнил, как давал себе обещание, что если вернется с войны живым, сделает ей предложение.

— Жива она, жива, — словно в ответ на его мысли прозвучал голос старушки, высунувшейся из–за длинной изгороди. — Вот только забрали ее с собой супостаты.

— Кто забрал? Куда? — Рейнард оживился и мигом повернулся к старушке, напугав ее.

— Ведомо куда! На невольничий рынок, в Натражан! — старушка махнула рукой куда–то на юг, и десятник зарычал от безысходности. Если пустынники напали два дня назад, то сейчас они уже, должно быть, приближаются к границе своих земель. Пока он соберет погоню, они будут уже далеко. Но шанс все–таки есть. Такие караваны, как правило, передвигаются медленно. Работорговцы не упускают случая по возможности прихватить кого–нибудь еще в рабство, кто встречается им на пути.

Десятник поблагодарил старушку и помчался домой. Воин сам удивлялся откуда у него взялись силы. Нужно узнать как дела у сестры, а потом наведаться в храм к жрецу. Он должен увидеть книгу и посоветовать что с ней делать дальше. К тому же, Рейнард хотел разобраться как ему удалось выжить. У этого чуда должно быть какое–то объяснение.

— Рейнард! — сестра увидела его приближение еще на подходе к дому и бросилась на встречу. — Мне сказали, что ты умер. Не могу поверить, что ты здесь!

— Агна… — десятник впервые улыбнулся за последнюю пару недель. — Я тоже рад, хоть и сам не понимаю как это вышло. Ты как? Не пострадала?

— Нет, я в порядке. Правда, невыносимо устала. Ты представить себе не можешь сколько было раненых. Хотя… Тебе ли не знать.