Если леди Малфой действительно чего — то хотела, то добивалась она этого разными способами, но всегда успешно. Никому еще не удалось увильнуть и не исполнить её пожелания. Профессор смирился на втором часу уговоров. И Нарцисса, с видом генерала — победителя, повезла свой маленький, но чисто мужской отряд на море. Драко, Гарри и, как это ни странно, Майкл были от отдыха в полном восторге, они из моря почти не вылезали, приспособили головные пузыри в качестве аквалангов и изучали подводный мир, не вылезая из воды часами. На поверхность выныривали только чары обновить.
Северус и Люциус с бокальчиком чего — нибудь охлажденного и охлаждающего, обычно, с утра устраивались под тентом у бассейна. Загорать ни тот, ни другой не любили, в воду их невозможно было затащить никакими силами, зато бассейн, тент, тишина и покой умиротворяли и делали счастливыми их обоих.
Нарцисса, удовлетворившись тем, что семейство на отдыхе, и каждый отдыхает в меру своих фантазий, оставила мужчин в покое. Сама она предпочитала активный отдых, здесь, во Франции, у нее жили мать, бабушка, несколько кузин, куча родственников со стороны мужа и несколько закадычных подружек. Всех их необходимо было навестить. Впрочем, это не шло в разрез с ее желаниями, за год она успела соскучиться по ним по — настоящему. А еще её манили Парижские модные бутики, ей обещали достать билеты в оперу, и она ждала всего этого с нетерпением и предвкушением.
Месяц пролетел незаметно, день рождения Поттера справляли в Париже, куда прибыли и Блэк с Люпином, те за месяц развили бурную деятельность и успели найти подходы в архивы германского министерства магии. Им обещали найти и сделать копии со всех документов, в которых упоминался любовник Гриндевальда и его подчиненные. По секрету, в немецком архиве, им поведали, что больше всего документов о Второй Мировой войне собрали русские, и именно у них стоит поискать тщательнее, но выхода на русские архивы у них нет. Надо искать.
В Англию вернулись в первых числах августа. Гарри и Том — Майкл наведались к родственникам Поттера, бывший Темный Лорд ментальными практиками владел, но афишировать свое присутствие не стал, прятался под мантией — невидимкой. Несильное внушение и тетя уверена, что племянник отдыхает все в том же, что и в прошлые годы, лагере, куда они его отправили после отдыха на море.
Сторожили Гарри спустя рукава, миссис Фигг недели две назад споткнулась о собственного питомца и загремела в больницу с переломом ноги, в Ордене об этом никто не знал. Все были уверены, что он все еще отдыхает с семьей на море. Об этом доложил Снейп посетивший очередное собрание, и вернувшийся с него в сильно разозленном состоянии. Дамблдор, наконец, придумал, как расшевелить общественность, он собирался напирать на то, что Темный Лорд возродился, и готовит очередную волну террора по всей Англии. Место возрождения он готов был предъявить общественности. А свидетелем произошедшего, якобы являлся мальчик — который — выжил, и некоторые шаги к этому уже были сделаны. В министерстве гуляли слухи о том, что директор сильно поссорился с министром магии, безрезультатно доказывая тому, что грядут тяжелые времена. А Фадж совершенно не желал никаких трудностей, он свыкся и сжился с собственным министерским портфелем, плыл по течению и не желал перемен, ни хороших, ни плохих. Директора он обвинил в паникёрстве и посоветовал забыть о Том — кого — нельзя-называть и его возвращении.
Газетная травля потихоньку набирала обороты, но в основном пытались пока обвинять директора, хотя та же Скиттер попыталась протащить статью, что мальчик — который — выжил заскучал, и пытается разговорами о возрождении ТКНН вернуть себе былую славу. Но тут оказался на высоте лорд Малфой и его связи, редактор выслушал его со всем вниманием и статью зарубил, как не соответствующую действительности.
За неделю до конца каникул выяснилось, что Литтл Уингинг посетили дементоры. Напали они на компанию подростков — маглов, собирающуюся по вечерам на детской площадке. Дадли Дурсль отделался сильным испугом, а вот один из его лучших друзей испытал на себе поцелуй этих тварей. Свидетелем произошедшего была вездесущая старушка — сквибка, она только избавилась от гипса на ноге и по всей округе собирала своих питомцев. От нее об этом происшествии узнали в Ордене, а профессор, соответственно, рассказал Майклу и Гарри, после посещения очередного собрания Ордена Феникса. Поэтому решили, как и в прошлый год, к родственникам Гарри не отправлять, а тридцать первого августа, сразу, отправиться на ХЭ в Хогвартс.
Тёте он написал письмо, что домой больше не вернётся, и лучше бы ей с семьей за год сменить место жительства, желательно в тайне от соседей, а то в этот раз дементоры промахнулись, а в следующий могут и по правильному адресу прийти. Что уж там подумали тетя и дядя, но за Дадли они, видимо, испугались очень сильно, впрочем, и сам Дадли, ощутив на себе воздействие этих миленьких магических тварей, не горел желанием сталкиваться с ними ещё хоть раз. О переезде они задумывались и раньше, но останавливало их то, что если племяннику некуда будет возвращаться, то их все равно найдут, и по головке за этот переезд не погладят. А тут сам Гарри предлагал им то, чего они желали всей душой, переехать и никогда больше о волшебниках не слышать. Дела на фирме Вернона шли хорошо, доход был стабильным, коттедж принадлежал им уже несколько лет, вполне можно продать жильё тут и купить в другом таком же тихом и спокойном месте, банк в кредитах таким крепко стоящим на ногах клиентам не отказал. И весной они заселялись уже на новом месте, где и сам домик и земли вокруг было побольше, а уж какие цветочные клумбы, на радость себе, собиралась разбить Петунья.
До тридцать первого августа больше ничего особенного не произошло. На платформу 9 и ¾ Майкла, Гарри и Драко, совершенно не таясь, доставил Лорд Малфой. Втроем они и устроились в купе, правда, Драко через какое — то время ушел, он в этом году получил значок старосты и должен был следить за порядком в поезде. По поезду уже гуляли слухи, что в этом году в школу поступает необычный новенький, мало того, что родственник Малфоев, так еще и сразу на пятый курс. Так что скучать им не пришлось, в купе набилось достаточно народу из Райвенкло и Слизерина, всем было интересно, откуда перевёлся новенький и на какой факультет надеется попасть, и особенно где же он учился до этого.
Майкл на такую популярность реагировал спокойно, объяснил, что был на домашнем обучении, по состоянию здоровья, а попасть очень хочет на Райвенкло, говорят там учат тех, кто желает много знать и уметь. В разгар беседы появились гриффиндорцы, во главе с неизменным лидером — Роном. Хоть прошлый год и выдался для рыжика не самым удачным, но апломба и наглости он не потерял и позиции лидера на факультете не сдал. К тому же в этом году он так же, как и Малфой, получил свой значок старосты. Высказать Поттеру один на один свое «фе», он, как всегда, не смог, слишком много народу в купе уже присутствовало, так что начал он с дежурных оскорблений, разглядев, что в купе пополам сокурсников Гарри и слизеринцев.
— О, слизни, а где ваш главный слизняк?
— Уизел, кажется, мы никаких правил не нарушаем, шел бы ты, подобру — поздорову, — откликнулся обычно молчаливый Тео Нотт, — а то дойдет до декана, что ты его Главным Слизнем считаешь, и будешь ты пожизненно котлы драить.
— Кстати, да. Ничему тебя Уизел, жизнь не учит, мало ты в прошлом году всю школу позорил, так опять язык за зубами не держишь. После такого фееричного проигрыша, я, лично, постеснялся бы в люди выходить. — Высказался Забини.
— А что вы хотите, Предатели крови, стыда не имеют. Им он без надобности. — Панси, как всегда глядела в корень.
— Да ладно вам, не обращайте внимания на убогих, что с него взять, ничего не знает, ничего не умеет, воспитания никакого не получил. Только завидует, всем и каждому. Мне вот позавидовал, мол, денег не хочу, а зачем деньги трупу. Как жив остался, небось, и сам не знает. А я могу просветить, желающих. Его весь год, каждый тур, страховали, то драконологи, во главе с его братом, то профессора, подсказывали, направляли, так он все равно не справился.
— Ты врешь, гад, хуже слизеринцев, твои родители бы в ужас пришли, от такого сына, они — то были настоящими гриффиндорцами, храбрыми и светлыми магами.
— Ты моих родителей не трогай, ты их не знал! И я не вру, мне Малфой рассказывал, а ему его крестный, и я верю. Я своими глазами видел, как тебя из драконьего огня вытаскивали. Ни Седрика, ни Флер, ни Виктора, никого не страховали, думаю, если бы я там был, мне бы тоже не помогли, но ты же сын сторонников директора, тебя подвергать опасности нельзя. Иди отсюда, храбрый гриф. И не смей склонять память моих родителей, а то я вспомню, тролля и Гермиону, на первом курсе, сломанную решетку, на доме тети, и василиска на втором. И вообще, шел бы ты отсюда, храбрец — подлец.
Утаскивали Рона всей свитой, все же в драку лезть грифам было не с руки, слишком много народу в купе, численный перевес, явно, не на их стороне, да и в соседних были старшекурсники тех же факультетов, а своих они бы обижать не позволили.
На распределении шляпа долго общалась с Майклом, но на Райвенкло отправила, хотя, как он сказал потом, переубедить ее было сложно. Гарри радовался, но старался не показать этого, не хотелось привлекать лишнего внимания к брату. То, что им и так заинтересуется Великий Светлый Волшебник, было ясно и раньше, всё же считалось, что все родственники Малфоев уже известны, а тут он появился, как чертик из табакерки, совершенно непонятно откуда. Но если еще заметят слишком дружеское отношение к нему Поттера, точно от внимания не избавится.