Я снял с вешалки поблёскивающий медалями парадный китель. Невольно на пару секунд задержал взгляд на кровью и болью оплаченных наградах - ну вот, иконостас уже в наличии, теперь пора отращивать брови и приниматься целовать всех симпатичных дам в округе. Кроме Кацураги и Нагато.
Ну и что же всё-таки выбрать: син-гунто Курибаяси или русский палаш? Меч генерала - это, конечно, серьёзно и солидно, тем более, что я его официальный хранитель. Но, с другой стороны, то, что я задумал - из разряда чисто европейских традиций, тут больше подойдёт наградная шпага русских оружейников. Итак, решение принято - палаш. Рука ощутила прохладную рукоять рэйтшверта. Что ж, дружище, сегодня тебе предстоит стать защитником моей чести и достоинства. Завораживающе сверкнули полированные грани на гарде и эфесе, звон вынимаего из ножен клинка заставил забыть о всех неприятностях и сомнениях.
- Икари, ты долго там копаться будешь?
- Иду! - блин, сколько же возни с портупеей. А ведь, вроде бы всё так просто выглядит!
А в гостиной меня уже ждал облачённый в "парадку" взвод "Эхо" и Габриэлла.
- ...?!!! - народ дружно замер, уставившись на возникшую в дверном проёме персону.
- Чокнутый японский милитарист. - немка со стоном прикрыла лицо. - Ты это специально задумал?
- Положение обязывает, младлей. - привычный жим плечами окончательно вернул доброе расположение духа.
- Так вот почему ты настаивал на парадной форме! - догадался Пятый. Китель японо-ирландца был девственно чисто - нас ещё не наградили за бой с Маториилом - не до того было. Ну ничего, надеюсь, до Нового Года это упущение будет исправлено.
- Именно, Чи.
Аянами внезапно спохватывается и бросается к себе. И я догадываюсь почему, точнее - за чем.
- Mein Gott... На хрена ты ещё и шпагу взял? - с трудом, но Второй удалось себя взять в руки. - Слушайте, герр Ланселот фон Роланд, вы к нам, наверное, случайно, не из Средневековья забрели?
- Может быть, фройляйн Лэнгли. И очень был бы не против попросить стать вас дамой моего сердца.
Даму сердца затряслоот возмущения и она не мешкая выдала полноценную характеристику своему полевому командиру. Причём обрисовка психологического портрета бравого капитана Икари оказалась перемешанной с разного рода ругательствами и эпитетами, сделавшими бы честь любому боцману Кригсмарине.
К счастью, ораторское выступление немки было прервано возвращением Первой. Надо сказать эффектным, впечатлившим всех до единого (и в особенности одного блондина): девушка-подросток в зелёном кителе, со шпагой на боку и десятком орденов на груди - зрелище действительно сногсшибательное.
- О, Боже! Он опять за своё! - снова простонала Сорью и тут же накинулась на Аянами. - Рэй, ну ладно, Синдзи - военщина законченная, но ты-то чего? Зачем брата во всём копируешь?