Сорью закашлялась. Упс, в десяточку, с накрытием и попаданием. Значит, Мисато знала и молчала! Вот паршивка!
- М-мисато-о ...
- И после этого ты ещё и отвечаешь отказом на предложение руки и сердца нашего Сина? И после такого ещё хватает наглости утверждать, что ты приличная девушка? - торжествующая Кацураги снова мгновенно преобразилась в страдающую. - Как же ты так можешь, Аска?!
Лэнгли метнула в меня свой коронный бешенный зырк.
- Ничего такого не было!!!
Ржала Кацураги долго и от души.
- Ох, не могу. - вытирая слёзы, опекун снисходительно оглядела подопечных. - Ребята, неужели вы думаете, что я не способна заметить то, что у меня под носом происходит?
- Между нами ничего такого не было! - поняв, что отпираться бесполезно, Аска тут же сменила тактику. - Я как и Габриэлла...
- Ню-ню... - приподняв правую бровь, майор коварно поинтересовалась. - А ты к Сину не в этой ли ночнушке завалилась?
Есть контрольный выстрел! Казалось, ещё чуть-чуть и из акуратных ушек немки со свистом наружу рванут струйки перегретого пара.
- Mein Gott!! Между нами ничего не было!
- Серьёзно, командир, мы с ней не гм... ничем таким не занимались.
- Да знаю я, знаю, ребята. - взгляд Мисато, секунду назад полный коварства и ехидства, стал спокойным, понимающим. - Думаете, я не догадываюсь, что вам в тот вечер не до веселья было. У нас ведь у всех тогда на душе хреново было.
- Да... Мисато, мне тогда было так тоскливо... одиноко... и меня замучили кошмары... поэтому... поэтому, я и пошла к Синдзи. - представляю, скольких усилий стоило Сорью это признание.
- И правильно сделала. - одобрение в голосе Кацураги было совершенно серьёзным. - Было бы куда хуже, если бы ты осталась одна. Как я...
В комнате повисло неловкое молчание. Прерванное грустным вздохом Мисато:
- Если бы ты знала, Аска, как я тебе тогда завидовала... да и сейчас завидую. У тебя ведь есть тот, к кому ты можешь прийти, поплакаться, кто тебя просто обнимет и прижмёт к себе, поможет пережить одиночество.
И снова командир права - Аске в свои четырнадцать куда проблематичней справляться с нахлынувшими проблемами, переживать одиночество и боль душевных ран. Недостаточно для этого ни жизненного опыта, ни выработанной годами выдержки и терпения. В четырнадцать всё видится чёрно-белым, а неисправленная несправедливость запросто может стать причиной добровольного ухода из жизни... или внутрь себя...
- Эх. - снова вздохнула опекун и, беззаботно улыбнувшись, продолжила провокацию. - Но всё же, ты могла бы и не останавливаться на полпути.
- Мисато!!! - Лэнгли вскочила, словно под задницей стартовый ускоритель сдетонировал. - Я приличная девушка!!!