Я выхожу из комнаты, только когда Джастин садится в кровати и принимается ерошить волосы, отчего они торчат во все стороны.

Из дверного проема ванной вырывается облачко пара. Я стучу в дверь Кейти, дожидаясь отклика. Кейти сидит за столом и подводит брови. Волосы замотаны полотенцем, но макияж уже почти закончен.

— Мам, ты просто золото. Спасибо, выпью, пока буду волосы укладывать. В полседьмого выйдем?

— Хочешь, я горячих бутербродов приготовлю?

— Нет, меня от них разносит. Я потом что-нибудь съем. — Она посылает мне воздушный поцелуй и забирает свою чашку с надписью «Единственный путь — это Эссекс»[5].

Даже в халате Кейти выглядит изумительно. Ноги от ушей. Бог его знает, в кого она пошла. Не в меня точно. И хотя Мэтт выше меня, он довольно полный. «Куплено и оплачено», — бывало, ухмылялся он, поглаживая себя по животу. Как разительно он отличается от Саймона — тот высокий, худощавый, длинноногий, потрясающе выглядит в строгом костюме и комично — в шортах.

«Могу поспорить, он никогда в жизни не работал руками», — раздраженно сказал Мэтт после их первой встречи. Тогда он привез домой Кейти, а Саймон открыл им дверь. «Может, ему и не нужно было», — ответила я и тут же пожалела о сказанном. Мэтт умница. Может, он не так образован, как Саймон, но не дурак. Он закончил бы колледж, если бы не я.

Я несу Саймону чай. Он уже оделся: голубая рубашка, синие брюки. Пиджак еще в шкафу. Галстук он не носит, благо в «Телеграф» все одеваются как хотят, но Саймон все равно предпочитает деловой стиль, он не из тех, кто пойдет на работу в джинсах. Я смотрю на часы и отправляюсь в ванную, надеясь, что мне хватит горячей воды. Удается только ополоснуться — вода вскоре заканчивается.

Я уже вытираюсь, когда кто-то стучит в дверь.

— Я уже почти готова!

— Это я. Мне пора.

— Да ты что?! — Я открываю дверь, обмотавшись полотенцем. — Я думала, мы вместе поедем.

— Я же говорил, что мне сегодня нужно на работу пораньше. — Саймон меня целует.

— Я буду готова через десять минут.

— Прости, мне правда нужно бежать. Я тебе позже перезвоню.

Он спускается на первый этаж, а я вытираюсь, злясь на себя за то, что расстроилась. Ну и что, что мы вместе не пройдемся до станции метро? Почему же я реагирую, как девчонка-подросток, которая втрескалась по уши в капитана футбольной команды, а он отказался идти с ней на свидание?

Раньше Саймон работал посменно — то ранним утром, то поздним вечером — и иногда дежурил по выходным, но пару месяцев назад, в начале августа, ему установили в редакции обычный график, предполагавший работу в новостном отделе с понедельника по пятницу. Я думала, он будет доволен, но вместо того, чтобы наслаждаться возможностью проводить вечера вместе, Саймон приходит домой удрученный и несчастный.

«Не люблю перемены в жизни», — объяснил он мне.

«Так попроси их перевести тебя на прежний график».

«Ничего не получится. — По его тону было понятно, насколько он разочарован. — Ты не понимаешь…».