7 января 1942 года, 17:05, Симферополь, аэродром Сарабуз. КП Первой Отдельной Тяжёлой Механизированной Бригады ОСНАЗ РГК. Генерал-лейтенант Василевский Александр Михайлович

Спецборт Ставки плавно снизился над ВПП аэродрома Сарабуз. Бойцам комендантской роты потомков и пленным немцам уже удалось расчистить лётное поле от остатков того, что ещё недавно было истребителями Ме-109Ф. Теперь этот металлический хлам украшенный крестами и свастиками, кучами громоздился за пределами лётного поля. Лепота, как любит выражаться полковник Бережной. А вот и он сам идёт, в своём цифровом камуфляже... И те головорезы, что шагают вместе с ним, на почётный караул похожи весьма слабо. А вот разделать прибывших на шашлыки за пятнадцать секунд или защитить от всех ведомых и неведомых напастей, – так это они могут сделать вполне. Того количества автоматического оружия, которое здесь носит отделение, в РККА хватило бы на роту, а то и на батальон. Потому и немцы от них до сих пор в ступоре: ну никак не сопоставимы видимая численность и огневая мощь. Да и их тактическая подготовка тоже превосходна. Немецкие панцергренадёры – молокососы рядом с нашими морпехами из будущего. Видали мы их, во всех видах видали – ничего похожего и близко нет. Прав полковник Бережной, не прохлопали бы первый удар, будь на месте Павлова другой человек, всё тогда пошло бы по-другому. А сделали бы в мирное время упор на боевую подготовку, тогда и война была бы совсем другая. Но поздно стонать по пролитому молоку, надо делать выводы и извлекать уроки.

Спецборт Ставки коснулся колесами бетона и покатился по полосе, истребители сопровождения – три МиГ-3 и два МиГ-29, – убедившись, что всё закончилось нормально, сделали над аэродромом круг и, покачав крыльями, удалились в сторону аэродрома Саки.

Бойцы Бережного, не торопясь, построились напротив того места, куда диспетчер БАО запарковал ПС-84. Нас так не встречали, но и за эти двое суток много чего поменялось. С посадки этого же ПС-84 на аэродром Саки прошло ровно двое суток а, кажется, минула целая вечность. Пусть не все это видят, но обстановка за считанные дни успела измениться до неузнаваемости. Теперь немцы терпят необъяснимые поражения, а Гитлер в Рейхсканцелярии как моль жует ковры. Я не верил в то, что фюрер катается в истерике по полу и грызёт ковры. Тогда капитан Тамбовцев дал мне почитать мемуары его адъютанта. Да-с. Наши потомки вообще относятся к германскому фюреру странно: ласково называют его Алоизычем и говорят, что после войны, если выживет, надо поместить его в московский зоопарк, в клетку с надписью "гемадрил-людоед". Шуточки у них.

Но ладно… Вот открылась дверь самолёта, и вслед за бортмехником на крымскую землю спустился Он – человек в пенсне. Следом вышел адмирал Кузнецов, за ним генерал-лейтенант Рокоссовский... Майор госбезопасности Санаев с этим, с бригадным комиссаром Брежневым пока остались в самолёте. Наступила немая сцена, ну прямо как у Гоголя. Стоим и смотрим друг напротив друга. Кто кому должен рапортовать? С Берией мы в одном ранге Спецпредставителей Ставки. Кузнецов – целый нарком, но ему мы не подчиняемся. Рокоссовский, хоть и оба мы генерал-лейтенанты, но он, вчерашний командарм, завтрашний комфронта, в любом случае стоит на ступень ниже моей должности.

Затянувшуюся паузу прервал Берия. Не спеша, он прошёл перед строем бойцов, на ходу заглядывая в их лица. Потом повернулся к полковнику Бережному, сверкнув стеклами пенсне:

– Товарищ Бережной, это те самые бойцы, что взяли в плен генерала Манштейна?

- Да, те самые, товарищ Народный Комиссар Внутренних Дел, – козырнул Бережной. – Спецподразделение Главного Разведывательного управления Генерального Штаба.

- Отлично! А почему не из моего наркомата? – удивился Берия. – Наши, что хуже?

- Так правило там такое: мы не берем работу на дом, а ваши не ездят на гастроли, – пояснил Бережной, – По крайней мере, в так называемое "мирное время".

- Понятно, – сказал Берия. – Но всё равно молодцы! Вопрос о государственных наградах для всех участников Крымской операции рассматривается. Я вам тут на днях пришлю кое-кого на стажировку, а то, понимаешь, канальи, не только генерала, завалящего ефрейтора поймать не могут! – и рассмеялся быстрым смехом.

Потом лицо его стало серьёзным, он снова повернулся к Бережному.

– Советское командование выражает вам глубокую благодарность за помощь в разгроме 11-й армии. Ваша с контр-адмиралом Ларионовым просьба о восстановлении для всего личного состава советского гражданства и зачислении их в ряды РККА и РККФ решена положительно. Кроме того, положительно решён вопрос о придании вашей бригаде постоянного статуса. У известного вам майора госбезопасности Санаева с собой все документы и новое боевое знамя бригады. Все те военнослужащие, которые принимали военную присягу во времена СССР, зачисляются на службу автоматически. Остальные торжественно присягнут в тот день, когда бригаде будет вручено боевое знамя. И день этот не за горами. У меня пока всё, чуть позже я побеседую с каждым из вас по отдельности. А пока позвольте представить вам наркома военно-морского флота адмирала Николая Герасимовича Кузнецова и генерал-лейтенанта Константина Константиновича Рокоссовского, вашего будущего комфронта. – Берия снял пенсне и машинально начал их протирать платком. – Товарищ Бережной, нам с товарищем Кузнецовым срочно нужно на... гм... ваш флагманский корабль. Как это можно сделать?

- Одну минутку, товарищи наркомы, – Бережной вытащил из кармана своего жилета портативную рацию.

Я-то тут уже привык к всяческим чудесам, а вот у товарищей Берия, Кузнецова и Рокоссовского глаза вспыхнули прямо таки волчьим блеском.

– Сергей Петрович, добрый вечер, что там у Вас с погодой? … Что, через час начнёте? Ну, вот и отлично, мне нужен один борт от вас, тут к товарищу контр-адмиралу, товарищи Кузнецов и Берия. … Да-да – тот самый Николай Герасимович и Лаврентий Павлович. А что мои? Мои все в работе, пашут и сразу жнут. Как там Высоцкий пел "восемь вылетов в сутки", а восемнадцать не хотите? … Трое суток боёв. Парни держатся исключительно на упрямстве, немного на таблетках и трёх часах сна в день. Твои же отдохнули, сил набрались и готовы к труду и обороне. Хорошо, жду...