— Но вам придётся лежать хотя бы сутки, — врач во мне не хотел сдаваться сразу. Системмер не дал мне договорить до конца, резко взмахнул рукой.

— Давай на «ты». Оперируй, дальнейшее не твои проблемы. Если не сделать этого сейчас, будет ещё хуже.

Попробовала пискнуть про свою ответственность. Достал из кармана лист пластика, подал мне.

— Устроит? Всю ответственность за возможные последствия беру на себя. Дерек Алсторн. Число. Подпись. Если, конечно, ты настоящий хирург…

Ну всё, достал! Интересно, как все эти твердолобые идиоты оказались вместе в одном экипаже? Их будто специально кто подбирал. Один другого лучше.

— Пятиминутная готовность. Больной в дезинфекционную камеру и на стол.

Спокойствия, которого требовал от нас на каждой, даже самой простой операции преподаватель по общей хирургии, не было и в помине. Я вам сейчас покажу настоящего хирурга, уважаемый лар. Будете помнить меня всю жизнь. Дерек пришёл с обработки притихший и даже где-то присмиревший. Молча переоделся в стерильный операционный комплект и умостился на столе. Зафиксировала конечности. Затем голову.

— Пожалуйста, только местный наркоз. Вам понадобится моя помощь, — Дерек удивлял меня всё больше и больше.

— Да никто вас и не собирался усыплять! Может вы ещё и скальпель мне подавать будете? — моему сарказму не было предела. Но как оказалось впоследствии, язвила я зря.

Помимо того, что я нервничала, я банально трусила. Почти пять лет я не держала в руках скальпель. Для хирурга это равносильно потере зрения у художника или слуха у музыканта. Операция в королевском зверинце не в счёт.

— Но тебе всё равно придётся хотя бы час полежать в восстанавливающей капсуле. И не спорь со мной. По времени мы уложимся, — я казалась себе очень строгой, но какой же я была наивной.

Операция была несложной и отработанной за годы обучения до мелочей. Хвала всем богам и Хранителю Рохону, в частности, преподаватели не мучили нас сидением в душных аудиториях. Все лекции по хирургии читались в операционных. Сами операции проводились в огромных прозрачных камерах, а студенты извне следили за каждым движением хирургов. Наиболее способных допускали сразу же ассистировать. Мне эта честь выпадала чаще других. Ну и Ирга всегда стоял рядом.

Приготовив инструменты, включила таймер. Интересно, потеряла ли я квалификацию? Пять лет назад на такую операцию уходило, в среднем минут двадцать пять. При условии, что не было осложнений.

… Обезболила. Сделала надрезы. Зафиксировала. Очистила раны от омертвевших тканей. Промыла. И чуть не уронила скальпель. Этого просто не может быть! Внутри татуировки, по всей её длине, свернутая в спираль, лежала, матово поблёскивая, тонкая металлическая проволока.

— Что это, Дерек?

— Это? Лучше тебе не знать. Аккуратно удали её, только не порви, иначе куски уйдут глубже. Тогда придётся долго и нудно извлекать обрывки уже из всего организма.

Ох, что ж это делается? Я вполне уложилась по времени. У меня даже руки не дрожали. Страх ушёл, остался холодный расчёт. Как будто на зкзамене у профессора Зелиска. Стоит закрыть глаза и можно услышать его скрипучий голос:- «Так-с, милочка, что вы смастерили в этот раз?» Но вместо этого слышится другой голос.

— Давай, Лисси, работай, у тебя мало времени, — системмер начал нервничать. Спираль шевельнулась. Я потрясла головой. Закрыла глаза, снова открыла. Не может быть! Померещилось? Стоп! Что я делаю? Времени, действительно мало. Надо вспоминать полевую хирургию. Нужны магнитные захваты для извлечения осколков, шовный пластырь, лазерный скальпель. Откуда им здесь взяться? Какие операции могут быть на вольном торговце? Думай, Лисисайя, думай. Ещё секунд тридцать можешь подумать, но не больше. Голова трещала от вопросов, на которые не было ответов, но руки уже действовали…

Мы с Дереком боролись с этой клятой спиралью больше часа. Временами казалось, что ещё вот чуть-чуть, и всё закончится, но спираль вела себя, как разумное существо. Казалось даже, что у неё вдруг вырастают мириады маленьких мохнатых конечностей, которыми она вцеплялась в истерзанную плоть и спираль отказывалась сдвигаться хоть на йоту. Дерек был прав, без его помощи я никогда бы не справилась с этой проблемой. Всю операцию он подсказывал мне, что делать дальше, шаг за шагом. Вначале я нервничала, а потом сдалась и доверила руководство своими действиями ему. Видимо, когда эта мерзкая железяка в очередной раз вцеплялась в мышцы и нервы, боль усиливалась, и наоборот. А может, что-то другое. Но спустя час и восемнадцать минут по судовому времени, спираль лежала в стальном вакуумном контейнере, а я начала послеоперационную обработку раны. Видок у нас был ещё тот: стол в крови, мои руки в крови, всё лицо Дерека в крови.

И этот самый момент выбрал капитан, чтобы притащиться в санблок. Я дико устала, Дерек вообще чудом держался в сознании. А нужно ещё и поторопиться, чтобы успеть к старту. Вместе с усталостью пришло и раскаяние. Как я могла согласиться на такую авантюру? Как системмеру удалось уболтать меня? Ведь уже после начала операции я поняла, что общий наркоз был не просто необходим, а обязателен. Одно неверное движение и всё могло бы закончиться очень плачевно.