Геркулес не стал ничего говорить, схватил обоих за загривки и поволок из дворца в сторону городских ворот.

Мы отправились за ними. Как только вышли из пределов дворца, нас встретила ликующая толпа ерихонцев. Увидев нас, то есть меня и братьев, в полном составе, она взревела от восторга. Еще бы! Все они видели, как меня чуть живого, утыканного десятком стрел, несли по небу гарпии, и вот он я, как ни в чем не бывало стою перед ними без единой царапины. И все наше трио в полном составе вновь готово гастролировать по Земле Обетованной.

– На стены! – воззвал Иосиф. – На стены, братья, ибо враг еще у ворот наших и не хочет мириться с нашей свободой.

– За нас Отец наш Небесный! – добавил к крику брата Иоанн. – С нами наш Третий Брат!

Пестрая и разновозрастная толпа откликнулась радостным гулом. С пропагандой у нас все отлично.

Так мы и пошли сопровождаемые горожанами к главным воротам. Впереди Геркулес вел вжавших головы в плечи Гнуса и Примуса, за ними мы. И плотная людская масса расступалась перед нами, как море перед Моисеем.

Римлян без всякого уважения и самым бесцеремонным образом выпроводили за ворота, а мы поднялись на главную башню, под которой как раз находились главные городские ворота, и вышли к защитникам города.

Крутая у нас получилась команда. Ничего не скажу. Я получаюсь капитан, и со мной два заместителя, как две капли воды похожие на меня. Наташа и Диоген конечно никого сильно не напугают, но для количества вполне годятся. Затем идут похожие на бога и богиню войны Геркулес и Стелла. Сотня амазонок, соблазнительно полураздетых и регулярно впадающих в боевой транс, размахивая при этом сверкающими на солнце мечами и издавая грозные и дикие воинские кличи. И надо всем этим словно пестрые боевые знамена, носятся кругами и хлопают крыльями, к тому же еще воют и визжат словно сверхзвуковые реактивные истребители, красавицы гарпии.

Вот такими мы и предстали перед народом израильским и римскими захватчиками.

Воины, стоявшие на стенах увидели нас и рев восторга прокатился над городом. Не хочу повторяться, но, нас увидели не только израильтяне, но и римляне, и в их нестройных рядах прокатился стон разочарования. Смешно подпрыгивая, словно боясь, что в них полетят стрелы или дротики, бежали к своим Гнус Помпений и Примус Сервий.

– Мы с вами! – громко объявил я, обращаясь к ерихонцам. – И с нами правда! Врагам нас не одолеть!

Когда я говорил эти слова, мне вдруг очень захотелось, чтобы их услышали все. Так захотелось, чтобы голос мой разлетелся на многие километры. Вот только усилительной аппаратуры взять негде.

Каково же было мое удивление, когда слова мои прозвучали именно так, как я этого хотел. Словно их усилили через десяток мощных динамиков. Я говорил, а слова пронзали пространство и эхом разносились все дальше и дальше.

Я собирался произнести долгую пламенную речь, которая бы всех воодушевила на подвиг, но от неожиданности и удивления замолчал. Можно сказать, я был оглушен своим собственным голосом, который обрушился на меня откуда-то с неба. Я даже рот закрыть не догадался. Так и уставился на своих друзей с открытым от удивлением ртом. А в глазах у меня наверно застыл немой вопрос, мол что это такое происходит.

Наташа и Стелла тоже с открытыми ртами смотрели на меня. В их глазах тоже стоял тот же самый немой вопрос.

Зато все остальные не были удивлены нисколько. Словно так и надо. А как же еще иначе может говорить их любимый и хороший Крутой Пришелец и полный святого величия Третий Брат. Глаза у всех наполнились любовью и восторгом, те у кого было в руках оружие, а оно здесь было у всех, загремели им, и заорали, как на футбольном матче между «Спартаком» и «Локомотивом».

Краем глаза я заметил, как дрогнули и без того нестройные римские легионы. Напрасно что-то кричал и приказывал Цезарь, бегали между кагортами и манипулами центурионы, многие легионеры бросали щиты и копья, что-то зло кричали в ответ и плевались в сторону шатра Цезаря. Многие офицеры, бросая свои подразделения, сбивались в группы и что-то обсуждали между собой. Добравшихся наконец-то до своих Гнуса и Примуса окружили солдаты и офицеры и внимательно слушали, что они рассказывают. Император спешно окружал себя верными ему преторианскими гвардейцами, отличавшимися от других особенно тяжелым вооружением и черными щитами и плащами.

В стане противника назревал раскол. Именно этого я и добивался.

И тем не менее от римлян можно было ожидать всего. Все-таки силы у них были неимоверные. И Цезарь был как никак великим полководцем. Так что уже через два часа в рядах противника был наведен относительный порядок. Император справился с первой критической ситуацией. Римляне снова начали готовиться к штурму.

– Плохо дело, – поделился я своей тревогой со Стеллой. – Если они начнут штурмовать, сколько мы сможем продержаться?