— Дорогая, боюсь, не смогу долго с тобой общаться. Еще чего доброго сверну себе челюсти от зевоты. Ты слишком предсказуемо скучна.

— Гадина! — снова шипит Элина, мгновенно выходя из образа заботливой сестры.

— Девочки, не ссорьтесь, — примирительно произносит Кирилл.

Не обращая больше внимания на сестру, усмехаюсь прямо ему в лицо и говорю издевательским тоном:

— Желаю приятно провести время, Кира, — и иду к дому прощаться с родителями.

Уже мечтаю через час оказаться у себя в квартире. Завалиться на диван и включить любимый фильм, всегда поднимающий мне настроение. Но мама уговаривает меня остаться еще немного. Сообщает, что ей надо о чем-то важном со мной поговорить. И обещает как можно быстрее выкроить на это время, справившись с основными заботами хозяйки дома. И тут же убегает перенакрывать стол для следующего блюда.

Я даже не предлагаю помощь. Зубы сводит от всех этих хозяйственных забот. Хотя готовить я умею, но предпочитаю простые блюда. А все эти изыски, которыми мама балует своих гостей, вызывают у меня чувство священного ужаса. Не представляю, как можно тратить столько времени на готовку? Я уж лучше просто поваляюсь на диване. Благо, моя поддержка маме и не требуется. У нее есть постоянная помощница по хозяйству, а на такие мероприятия они с отцом приглашают дополнительно еще пару человек.

Так что возвращаюсь к своему шезлонгу, который никто пока не успел занять. И рядом с которым, хвала богам, больше нет Элины и ее спутника. Устраиваюсь поудобнее и пью из высокого бокала, захваченного по дороге, прохладную фруктовую воду. И рассеянно разглядываю гостей, стараясь убить время. Удачно, что с моего места открывается очень хороший обзор. Все люди как на ладони. Почти сразу, чуть в стороне от беседки, замечаю Элину. Она разговаривает с Юрой, кусая губы и хмуря брови. Лица Юры мне не видно, он стоит в пол оборота ко мне. Но его плечи напряжены. Видимо, беседа протекает не так уж гладко.

Отворачиваюсь от этой парочки и ищу взглядом Кирилла. А, вот и он. Стоит ближе к дому в полном одиночестве. И вроде бы расслабленно оглядывается по сторонам. Но я опять чувствую его тревогу. Он выглядит как хищник, в любую минуту ожидающий нападения. Замечает свою подругу, разговаривающую с другим мужчиной. Но спокойно переводит взгляд дальше. И вот здесь очень заметно, по крайней мере для меня, подбирается. Слежу за его взглядом. Он смотрит на одного из папиных гостей. Мужчину лет пятидесяти с седыми висками и суровыми складками вокруг губ. Я знаю, кто это. Хотя папа не очень хорошо относится к ФСБшникам, но нужные связи все-таки поддерживает. А с этим человеком, генералом пресловутой конторы, дружит уже давно.

Что ж, теперь мне многое становится ясно. Кирилл здесь точно не для того, чтобы быть представленным родственникам подруги. А по каким-то своим делам. Судя по всему, в его бизнесе назрел острый вопрос. И он собирается воспользоваться случаем и решить его. Ну или подготовить почву для решения. Обычное дело. Отвожу глаза в сторону и разглядываю других гостей. Но больше не вижу ничего интересного. Разве что одну парочку, что сейчас явно ругается между собой. При этом стараясь, чтобы окружающие ничего не заметили.

Я скучаю. Рассматриваю на просвет воду в бокале и думаю, может все-таки сбежать? Но вспоминаю данное маме обещание и тяжело вздыхаю. А потом улыбаюсь. Раз уж придется торчать здесь какое-то время, найду себе развлечение. Напрягая память, припоминаю все, что мне известно о Николае Петровиче, интересанте Кирилла. Все же мужчина не один раз бывал у нас в гостях, еще когда я жила с родителями. Кое-что приходит мне на ум. Поднимаюсь, иду в дом. Заглядываю в папин кабинет и достаю из шкафа очень дорогой коньяк. Выхожу на улицу, захватываю по дороге со стола два бокала. И подхожу прямо к Кириллу, который все еще стоит на газоне у дома. И радуюсь, что рядом с ним нет Элины. Впрочем, ее присутствие меня бы все равно не остановило.

Кирилл удивленно смотрит сначала на меня, потом на бутылку в моих руках. И ухмыляется:

— Это что? Предложение мира? Или запоздалые извинения? Так прощение тебе стоит просить не у меня, а у сестры. К тому же я не люблю коньяк.

— Боюсь, Элине придется обойтись без моих извинений, — отвечаю я. — Не в первый раз уже, думаю, она переживёт. А коньяк я тоже не люблю.

— Тогда зачем это? — он кивает на бутылку.

— Затем, что Коршунов Николай Петрович очень уважает коньяк, — машу головой в сторону папиного друга. — А вот этот, особенно. Папа бережет его именно для их встреч. Так что бери и пользуйся. Тебе же явно нужно пообщаться с ним в неформальной обстановке.

Несколько секунд Кирилл хмуро разглядывает меня. Потом требовательно спрашивает:

— Откуда узнала? Отец сказал? — и сам же качает головой, продолжая: — Нет, вряд ли. Он не догадывается о моей проблеме. По крайней мере, я так думаю.

— Конечно, не отец, — соглашаюсь я. — Ему точно не придет в голову обсуждать со мной подобные темы.

— Тогда как? — не успокаивается Кирилл. Видимо, этот вопрос его всерьез интересует. — Только не говори, что все так очевидно!