— Знаешь, сейчас поняла, что никому. Наверное, только отцу.

— У тебя такие жесткие критерии к людям?

— Нет. Я вообще ни от кого ничего не жду. Но и за свое право жить как мне хочется поборюсь с кем угодно, — кидаю недовольный взгляд на Кирилла и уточняю: — Как у тебя получается любой разговор переводить на меня? Не надоело?

— Неа, — улыбается во весь рот. — Это мой бонус за наше сотрудничество.

— То есть ты так развлекаешься? Не боишься, что я тебя пошлю?

— Как мы только что выяснили, смерть Юры все-таки может быть связана со мной. И здесь ты без меня не разберешься.

— Не стоит так категорично утверждать. Особой пользы от тебя я пока не вижу. И хочу предупредить: когда меня загоняют в угол, я очень злюсь. И, как правило, делаю совсем не то, чего от меня ждут.

— Черт, заинтриговала! Хочу на это посмотреть.

— Лучше направь свой энтузиазм на пользу, — хмыкаю зло. — Я не клоун, чтобы тебя веселить.

— Ладно, извини, — быстро идет на попятную Кирилл. — Еще кого-нибудь добавишь? Нет? Тогда, что мы имеем: одна баба и четверо парней.

— Отбрасывать никого не будем. Но в первую очередь сосредоточимся на мужчинах.

— С чего такая дискриминация? — кривится собеседник. — Думаешь, женщина не способна на убийство?

— С чего бы мне так думать? Я ее совсем не знаю. Но зато знаю другое. Тетя Оля вспомнила кое-что интересное, — рассказываю о ругательствах Юры, которые услышала тетя.

— Так-так. Значит, у твоего бывшего с кем-то были терки. Уже горячее.

— Чего ж горячего, если мы пока не знаем, кто это?

— Ничего, узнаем. Хочешь еще чем-то поделиться? — уточняет Кирилл, приглядываясь ко мне.

— Хочу, — прикусываю губу и с минуту размышляю. Потом все же говорю: — Помнишь, я упоминала про сверток, который был у Юры на пикнике? Так вот, в доме тети Оли в мусорном ведре лежит точно такая же бумага, в какую он был завернут.

— У твоей тети? — недоумевает Кирилл. — Считаешь, она как-то в этом замешана?

— Не тетя, — качаю головой. — Элина. Она утром приезжала к матери.

— Черт! Час от часу не легче. Не хотелось связываться с твоей сестрой. Она и так с прибабахом, — он хмурится, а затем вскидывает глаза: — А может, все просто? Юра всего лишь передал ей забытую вещь. Они давно разбежались?