Здесь, на двести седьмой версте, на перегоне между Ахча-Куймой и Перевалом, пятьдесят шесть лет назад прогремели выстрелы.

Вот он, вечный памятник им, гордый, торжественный и простой. А вокруг — люди, сотни людей в красных галстуках. Из разных городов и сёл съехались они сюда.

Нас, бакинских пионеров, сорок человек. Из рук в руки бережно передаём мы небольшую шахтёрскую лампу. В ней светится огонёк. Это частица того огня, что навечно зажжён в память героев-комиссаров в нашем городе. Мы передаём его пионерам из Ашхабада. Пусть и у них никогда не гаснет этот священный огонь.

По очереди подходим к памятнику и застываем в почёт ном карауле. Отсюда, с возвышения, далеко во все стороны видна пустыня. Она и та же, что была тогда, в тревожном восемнадцатом, и совсем другая. Новая жизнь, новые люди живут здесь. Да и само слово «пустыня» значит в наши дни совсем не то, что раньше. Пески те же, но среди барханов выросли белые города, встали буровые вышки, их прорезали дороги и линии электропередач. Всеми богатствами своими воздаёт этот край людям за их великий труд. И всё это — тоже памятник им, коммунистам, героям, отдавшим жизнь за счастье людей, за справедливость, за ленинскую правду.

Там, у памятника, я насыпала в пилотку горсть земли. Может быть, сюда, в этот песок, упала капля крови одного из двадцати шести расстрелянных. Сейчас земля эта в пионерской пилотке лежит под стеклом в нашем школьном музее среди других бесценных экспонатов: старых газет, документов, оружия...

Горсть рыжеватой земли... Я не могу смотреть на неё без волнения. Мне кажется, что она рассказывает о трагических великих днях.

Ира Виценко.

г. Баку, Азербайджанская ССР