Глава 5

Я мог бы точно описать, когда и как пробудилось во мне журналистское любопытство. Это случилось летом, накануне моего последнего учебного года в колледже. Я сидел и читал в своей комнате на втором этаже нашего дома в Норфолке. Снизу, из кухни, доносился запах подгоревшей яичницы и голос матери, раздраженный и укоряющий, обращенный к Кристоферу, разбудившему ее слишком рано. Кристофер торопился на конюшню к своему пони, восседая на котором, он воображал себя большим аристократом.

Я листал "Вайк" и ждал, когда уйдет из кухни братец, чтобы спокойно позавтракать и отправиться куда-нибудь на лодке. Вдруг входная дверь хлопнула, и к пронзительному голосу матери прибавился мужской бас.

Я спустился вниз. Мать стояла на ступеньках лестницы, держа в руках длинный белый конверт. К тому времени отца уже не было, а Джордж еще не появился. Она познакомилась с ним несколько позже, в баре "Веселый моряк" — дым от ее "Ротманса" поднимался вверх, обвивая элегантную шляпу из шиншиллы, Джордж попросил у нее прикурить.

— Тебе, — сказала мать, протягивая мне конверт. Я взял письмо и хотел было улыбнуться, но она уже нахмурилась. Я знал, что раздражаю мать слишком очевидным сходством с отцом. Поэтому по утрам — пока джин, выпитый ею за ленчем, не примирял ее с таким семейным сходством — она мне никогда не улыбалась. Утром мне приходилось довольствоваться воспоминанием о ее улыбке.

Я взял письмо и ушел к себе в комнату. Надпись на конверте гласила: "Морган, Бикстон, адвокат". Письмо было коротким. В нем говорилось, что данной адвокатской конторе поручено снестись со мной по достижении мною семнадцати лет. Далее мне предлагалось обратиться в контору для получения интересной и полезной для меня информации. Письмо было подписано Генри Морганом.

Я спустился вниз, чтобы позавтракать. Как обычно, из комнаты, где моя мать писала свои никем не исполняемые оперетки, доносились звуки пианино, из-под двери выползал сигаретный дым. Я сделал себе тост, поплотнее прикрыл кухонную дверь — на тот случай, если Кристофер околачивается где-нибудь поблизости, — и позвонил мистеру Моргану.

— А! — услышал я высокий, чуть суховатый, но веселый голос мистера Моргана. — Тиррелл-младший? Когда же вы, молодой человек, предстанете перед нами?

— Предстану перед вами?

— Да-да. Приезжайте к нам в Мэлдон. Лично. Прямо в офис.

Шли летние каникулы, и я целыми днями плавал на лодке. К мотоциклу я стал охладевать.

— Сейчас мне не очень удобно, — в некотором замешательстве сказал я.

— Приезжайте, когда сможете. Но лучше поскорее, — ответил Морган.

— А в чем дело?

— Я не могу сказать вам ничего. Но учтите, это связано с вашим отцом.

Мой отец умер, когда мне было десять лет. Я любил его, как любят своих отцов все сыновья. Только когда он ушел и не вернулся, я осознал, что он для меня значил.

— Как связано? — спросил я, ощутив беспокойство.

Мэлдон находился в ста милях от нашего дома.