– Я все утро вторника не могла с ним связаться, – отвечает Хлоя. – Не знаю, что он делал.

Я ничего не говорю. Патрик встречался со мной, и я его отвергла. Не хочу облекать это в слова.

– Это раздражало, потому что я кое-что хотела спросить о нескольких других делах. Но я справилась сама. А он пришел позже утром. Мы долго говорили и обсуждали все его дела. Он хотел, чтобы я побыстрее разобралась с ними. – Она начинает всхлипывать, вытирая слезы с лица.

– Мне жаль. Должно быть, это очень сложно, – говорю я, не желая прерывать поток ее слов.

– Нет, это глупо. Просто подумала, каким заботливым он был, организованным…

– Организованным?

– Он не хотел, чтобы его клиенты пострадали. Он убедился, что я обо всем знаю, и тогда попрощался. Поблагодарил меня за поддержку, за помощь. Попытался обнять меня и ушел. И, прежде чем вышел за дверь, развернулся и сказал, что только его и нужно винить. Он всегда знал, что он полное дерьмо, а теперь и весь мир знает об этом… – Попытка закончить предложение без всхлипывания лишило Хлою контроля. Теперь она плачет по-настоящему.

Я вспоминаю последнюю встречу с Патриком, как плохо он выглядел, как я повернулась к нему спиной.

– Знаешь, что самое худшее, Элисон? Самое-самое худшее? – спрашивает Хлоя, пытаясь вздохнуть сквозь рыдания.

Я качаю головой.

– Я не хотела верить Кэролайн Напьер. Конечно нет. Я годами работала на Патрика. Он всегда вел себя как настоящий джентльмен. Но после сказанного ею… я стала хуже думать о нем. И, должно быть, он это знал. Я не обняла его в ответ. Я была последним человеком, говорившим с ним, последним другом, и я не обняла его в ответ.

Я склоняю голову. Не могу дать ей отпущение грехов, на которое она надеется. Я тоже не обняла его, стояла застыв, когда он поцеловал меня в последний раз. Но он был один на платформе, он сам решил прыгнуть. И сам решил воспользоваться Алексией, девушкой в два раза младше его, сам решил проигнорировать Кэролайн, когда она сказала ему «нет».

– Это все его вина, Хлоя, – говорю я. – Он это сделал, на все наплевал. Не ты, не Кэролайн Напьер.

– Только если… – Хлоя начинает говорить, но ее прерывают.

– В чем его вина? – Это Мадлен.

Мы с Хлоей обе подпрыгиваем, быстро берем себя в руки.

– Здравствуйте, – говорю я, вставая и подходя к ней.

Я протягиваю руку, и она пожимает ее. Я провожу Мадлен в комнату для переговоров, а Хлоя приветствует ее из-за моей спины. Я усаживаю Мадлен за стол.

– Это было огромным потрясением для нас всех, что Патрик у… – начинаю я.

– Ничего не говорите, – прерывает меня Мадлен. – Я этого не вынесу. Знаю, что о нем говорят, но со мной он был очень милым…