— Я тебе позвоню.

Ральф кивнул и протянул мне визитку.

— Два номера, — сказал он. — Сотовый и «бипер».[188]

— Бипер?

Ральф ухмыльнулся.

— Да, vato, доктор всегда на месте.

Когда Ральф довез меня до дома, уже перевалило за полдень. До наступления темноты, когда я мог начать действовать, оставалось несколько часов. Чтобы не сойти с ума, наблюдая за Робертом Джонсоном, нарезающим круги по гостиной, я взял меч и зашагал по улице к окраине парка Брэкенридж.

Лишь цикады подавали здесь какие-то признаки жизни. Ни один человек в здравом уме не стал бы идти квартал по такой жаре, не говоря уже о том, чтобы заниматься физическими упражнениями. Я пересек Бродвей и трусцой побежал к музею Уиттс, где створки ворот «Аллигатор Гарденс» все еще свисали с петель. Далеко не самое привлекательное место для туристов в Сан-Антонио — продажа билетов здесь заметно упала после того, как аллигаторы покалечили несколько дрессировщиков, откусив им руки. Прошло еще некоторое время, и «Гарденс» закрыли. Впрочем, через ворота можно было легко перебраться, а высохший бассейн, где раньше обитали аллигаторы, мог послужить отличной площадкой для занятий тайцзи.

Я полтора часа поработал в высокой стойке, хорошо пропотел и едва не потерял сознание из-за жары. Тогда я отдохнул две минуты и еще два часа тренировался с мечом. Когда солнце уже садилось, мне удалось очистить свой разум и привести в порядок тело. И у меня появился план.

Я купил кое-какие продукты в «Альбертсонсе», расположенном на Линкольн-Хайтс, и поехал на Вандивер, где поменялся машинами с матерью. Ну, почти поменялся. На самом деле она куда-то уехала на «Вольво», мне пришлось оставить ключи от «ФВ» в почтовом ящике и замкнуть провода зажигания грузовичка Джесса. С моей удачей он захочет съездить за пивом в перерыве между телевизионными шоу и обнаружит пропажу машины задолго до того, как я ее верну. Мой вечер начал приобретать вполне определенные очертания.

Должно быть, чудовищный черный «Форд» Джесса знал, что я не надел обязательную ковбойскую шляпу и сапоги, без которых ездить на такой зверюге никак нельзя. Он отчаянно лягался и норовил соскочить с дороги, когда мы катили по Накодочес, пока я не остановился на Бассе, возле старого въезда для грузовиков в Цементвилль.

— Тпру, Нелли, — сказал я грузовичку.

Двигатель забился в судорогах, демонстрируя мне свое отвращение, и затих. Возможно, к лучшему. Еще несколько таких кварталов, и мне бы пришлось его пристрелить.

Я проторчал возле забора пару часов. Однако то, чего я ждал, так и не материализовалось. Я съел сандвич, купленный в кафе «Альбертсоне», и выпил отвратительной итальянской воды из бутылки. По эту сторону завода было меньше дорогих новых домов, значит, меньше нервных охранников. После наступления сумерек движение почти прекратилось. Казалось, никого не интересую ни я, ни мой наполовину украденный грузовичок.

Уже совсем стемнело, когда мимо промчался вишнево-красный «Мустанг» Шеффов и притормозил в четверти мили дальше по дороге, рядом со старыми погрузочными эстакадами. Я не сумел как следует разглядеть водителя, когда он вышел из машины, открыл ворота, вернулся в «Мустанг» и заехал внутрь.

Я уже собрался вернуться в «Альбертсоне» и позвонить по телефону-автомату, когда заметил ящик рядом с коробкой передач. Никаких шансов, подумал я. И все же я его открыл и обнаружил страшную тайну яппи. Если бы настоящие ковбои узнали, они бы его засмеяли. Я почувствовал, что против воли начинаю любить Джесса. Вытащив сотовый телефон, я набрал номер Ральфа.

Он почти сразу взял трубку.

— «Анни, бери свой пистолет».[189]

Несколько мгновений Ральф молчал.

— Десять минут, — наконец ответил он и повесил трубку.