— Стой, придурок! — Приказывает вампирша, смотря на счастливое лицо грандмастера, которого хлебом не корми, дай показать силу и мастерство.

— Пусть. — Йос кладет руку на плечо. — Так даже лучше.

— Он должен быть свежим, когда встретимся с Хейденом. — Возражает Рим.

— Вряд ли это будет в ближайшее время. — Вампир-некромант погружает палец в флакон на поясе, где хранится постоянно свежая кровь. После пальцем чертит четыре руны на клинке Кастула и активирует заклятье. Теперь руны полыхают подобно углям, а оружие окутано багровой дымкой.

— Теперь оружие смертельно для нежити. Энергию духа пока не трать. — Объясняет план Йос.

— Лады! — Мастер боевых искусств без споров соглашается, спускает Маклага со спины вместе с лямкой, в которой чародей обычно сидит.

Неожиданно перед группой появляется молодая девушка в крестьянском платье и с бледной кожей. Человек тут не может просто так появиться, значит, это нежить. Плотность отрицательной энергии теперь достаточно высока, чтобы призрак смог принять облик, похожий на людской, каким был при жизни.

Кастул с широкой улыбкой идет вперед, уверенные шаги сближают с неживым противником. Рука мертвой девушки напоминает бросок змеи к горлу воина, но не ей соперничать в скорости с Кастулом. Несмотря на мощное тело и большой вес мускулов, грандмастер может двигаться на невозможной для обычного человека скорости. Призрак лишается руки, а после и головы, одной лишь мертвой петлей, начерченной в воздухе лезвием меча.

Рим понимает, что Кастул выбран на роль убийцы Хейдена не только за боевые навыки, но и за абсолютное бесстрашие. Он абсолютно самоуверен, но именно таким нужно быть, чтобы выйти против высшего вампира, не будучи равным. Даже более, он психически нездоров, считая происходящее чем-то великим, а себя Избранным. Призрак девушки с утробным воем рассыпается в невесомый прах. Йос уже закончил рисовать кровавую фигуру за спинами группы, оберег магии крови заблокирует проход для других призраков. Даже потоки темного дыма огибают фигуру на полу.

Отряд вновь продолжает путь, теперь Кастул идет впереди и разбирается с каждым призраком, что пытается перегородить путь. Маклаг и Иоганн берегут магические силы, а Рим с Хунгом держат наготове оружие. Девушка еще на поверхности успела вдоволь нажаловаться, что не может взять с собой двуручный меч, ведь в подземных коридорах с ним может быть несподручно. Его место заняла изогнутая сабля, полностью расписанная рунами устрашения, кровотечения и легкости в руке. А с хвостом Унарского Цербера-Химеры на поясе вампирша вообще не расстается.

— Нет, направо, Кастул! Направо! — Приказывает Рим, видя, что грандмастер пошел не в ту сторону. Вампирица продолжает держать во внимании следы Сарефа через полупрозрачный кристалл.

— Ой! — Широко улыбается воин и поворачивается в направлении верного прохода.

Через некоторое время они вырвались из окружения призраков. Участи гномов не позавидуешь, так как нежити там было действительно много. Теперь Рим вновь занимает позицию в авангарде, а рядом с ней встает Йос.

— Что-то не так? — Спрашивает девушка.

— Ты заметила, какие облики принимали призраки? — Спрашивает некромант.

— Ага, люди. Ни одного гнома.

— Вот именно. Призраки помнят своё обличье перед смертью и могут его воплотить, если достаточно сил. Но откуда тут взялись призраки людей? В Гномском нагорье таких людей не проживает, а в империи гномов тем более. Либо мы чего-то не знаем, либо чья-то очень сильная воля собрала здесь призраков с других мест материка.

— Хейден? — Предполагает Рим.

— Он мог, но какой смысл? Император гномов и многие верховные вельможи и так под его пяткой. По факту именно Хейден — правитель Вар Мурадот, хотя сами гномы об этом не подозревают. У него нет никаких причин нападать на собственные владения. Особенно при учете того, что после шороха на Путях вокруг эльфского архипелага он должен быть серьезно ослаблен и находиться в спячке.

— Логично. — Кивает девушка. — У меня вообще никаких идей. Обсудим с Сарефом, он наверняка что-нибудь сумел раскопать. Раскопать под землей, ха!