— Сеньор, прошу прощения… — Рокочущий бас Мавра, сидящего за два кресла от Ларедо. — Объект остановился неподалеку от Трес-Кантос. Частная психиатрическая клиника «Лас-Харильяс».

Де Сото, Бюст, Лопе и Оливер одновременно поворачивают головы к Ларедо: так ведут себя болельщики на теннисном матче. Ларедо видит, с каким вниманием вся команда следит за его переговорами. Кивнув Мавру и продолжая диалог, Ларедо открывает еще одно окно на компьютере и вбивает в поиск название «Лас-Харильяс». «Что они там делают?»

— Ларедо, к чему вы ведете? — спрашивает министр.

— К маловероятной, но допустимой гипотезе, что у Манделя имелось объяснение всему происходящему — возможно, еще и решение, господин…

— Этот человек не был… Он ведь не изучал эпидемии? — У политика растерянный вид. — Я не понимаю, как…

— Господин министр, возможно, это не эпидемия.

Яростно барабаня по клавишам и дожидаясь результатов в боковом окошке, Ларедо сжато пересказывает министру то, что видел в медицинском центре на военной базе.

— Торрехон… — У министра как будто прихватило живот. — Несколько минут назад база в Торрехоне перестала отвечать на вызовы. К счастью, Отряд сорок пять успел улететь с его величеством на борту — ведь так, Агирре?

— Да, господин министр, его величество, к счастью…

— Торрехон? — Крик Ларедо больше похож на визг. — Мы улетели с базы примерно… десять минут назад! Доктор Гарригес все еще там, вместе с…

— Связь с базой оборвалась чуть позже. Мне очень жаль, Хоакин, мне правда очень жаль… Тот пациент, о котором вы рассказывали, возможно, заразил всех, кто там был.

Министр отказывается от напитков, предлагаемых стюардессой, которую Ларедо видеть не может: она не попадает в камеру. За плечом министра, тремя рядами дальше, снова высовывается красивый мальчик и получает за это нагоняй от отца. Еще дальше виден женский профиль с восточными чертами.

Однако Ларедо не собирается так просто отпускать леску.

— Господин министр, а что вам известно о психиатрической лечебнице «Лас-Харильяс» под Мадридом?

— Ларедо, ну что еще за лечебница? — В голосе министра накапливается раздражение.

Агирре наклоняется к компьютеру, чтобы закрыть конференцию, но Ларедо его опережает:

— Господин министр, Карлос Мандель провел в «Лас-Харильяс» последние годы своей жизни. А еще согласно записям там сейчас лечится подруга Манделя, некая Фатима Кройер… Совпадение? А ученица Манделя, Кармела Гарсес, передвижения которой мы отслеживаем, приехала в ту же лечебницу… Но вот что самое любопытное: когда я хочу получить доступ к частным данным о пациентах «Лас-Харильяс», мне выдают, что информация зашифрована. Зашифрованные данные о гражданском медицинском учреждении, господин министр! Чем это можно объяснить?

— Но… О какой больнице вы говорите?

Ларедо понимает, что министр перестал его слушать. Или, быть может, он и раньше не слушал. Министр утомлен, встревожен и, наверное, искренне не понимает, о чем идет речь. Но именно тревога заставляет Ларедо упорно искать детали.

Неприятные детали.