– Нет.

И опять напрашивалось ее любимое «почему», но Полина уже знала, если Артем сказал «нет», это значит, что даже если он может, то делать этого ни за что не станет.

После его холодного грубого «нет» Полине молчать бы, но внутри уже и так кололи и царапали сегодняшние: «чего пялишься?» и «если завтра твоя мама не придет…». И вжав голову в плечи, она спросила:

– Как ты узнал?

Но Артем не ответил.

Они дошли до того места, где их дороги должны разойтись. Остановились.

– Мы куда? – спросила Полина в надежде, что на этот раз не разойдутся.

– Домой. Где ты живешь?

Полина долго в растерянности смотрела на Артема, потом показала пальцем на свой дом. Из-за деревьев была видна его крыша. Полина безошибочно находила ее среди других таких же, облепленных антеннами.

Они молча шли к ее дому. Полина нервно кусала губы, теребила лямки рюкзака.

Полина остановилась у своего подъезда, повернулась к Артему. В лицо ему смотреть не стала, разглядывала металлическую собачку на замке его куртки, болтавшуюся под подбородком.

– Паспорт неси, – сказал он ей.

Она не удержалась и посмотрела на его лицо. Но там ничего. Немного злой, больше невозмутимый, еле заметное пренебрежение ко всему вокруг, включая Полину.

Полина оставила его лицо, собачку под подбородком и скрылась в подъезде.

Вошла в квартиру, в которой не разговаривал телевизор, зато разговаривала бабушка на кухне. Полина тихо-тихо прикрыла за собой дверь, но предательское «щелк» выдало ее.

– Полина там пришла что ли?

Разувшись, Полина прошла на кухню.

– Привет, бабушка.

Бабушка, не поднимаясь со стула, протянула к Полине руки. Полина пригнулась, и бабушка, взяв ее за плечи, притянула к себе. Поцеловала в щеку.

– Совсем отощала, – сказала она Полине.