Сказано было тихо, но внятно. Услышали все, но Головин почему-то не отреагировал.

— У оппонента?

— Э… — запнулся Егоров.

Эот улыбнулся:

— У меня число нарушений в обычном объёме и все они не значительны. На политике государства, в том числе и на политике нашей Службы, они не оказали ни какого воздействия.

— Да?! — съязвил Головин, — Тогда какого лешего у вас пропадают агенты?

— У меня? — изумился Эот.

— Именно у вас!

Тут расслабился и хихикнул Егоров.

— И у вас тоже!

Теперь действер пожелтел, словно желал слиться с песком на дорожке.

— Какого хрена у вас пропадают агенты, я вас спрашиваю?! — орал во все горло Головин.

Егоров и Эот, кроме того что были обескуражены поведением шефа, ещё и ничего не поняли.

— Шеф, — подал голос из-за спины Михась, — может не надо так горячиться.

— Тихо я сказал! Пусть они мне ответят, где их агенты?!

— Ка… какие? — проблеял Егоров.

— Да вы ещё и не знаете какие?! — орал Головин, брызгая слюной, — На хрен вы тогда, мне такие бестолочи сдались!

И замолк. Прямо за его заместителями, на дорожке появилась туманная дымка, как в переместителях. Очень быстро облачко собралось в человеческую фигуру. Один такт и к замершим людям, развеивая туман, шагнул тот самый Марк. Он неловко поправил странное одеяние, напоминавшее длинную застиранную простыню, улыбнулся и протянул Головину руку:

— А вот и я. Я ж сказал, что недолго.

— Какого х… — вырвалось у Михася.