!!!..!!!..
Быстро спрятал руки обратно в карманы. Зорин нервно хихикнул и посмотрел на идущих рядом. Люди были заняты собой, его особой отметки никто не заметил. Ник почувствовал себя увереннее и как-то спокойнее. Стал прислушиваться к разговорам в толпе и присматриваться к людям. Надо было в конце концов выяснить — где он оказался, и что вообще здесь происходит.
Ника зацепило имя: Ирон… Где-то он его встречал упоминание. Этого Ирона обсуждала парочка, идущая на пару голов впереди.
— Ирона, — вещал высокий мужчина, в клетчатом плаще, с козлиной бородкой, — ловили все спецслужбы Галактики. А поймали только наши. Это вам о чем-нибудь говорит?
Что проблеяла его овцеподобная подруга, Зорин не услышал. Зато длинного было слышно хорошо:…
— Нет, вы не правы, мы не пойдем на поводу у Службы Контроля. Без суда его никто не выдаст. Пусть попробуют на нас надавить. Де факто — у нас давно уже независимость, де юре — дело лишь времени. Наше правительство неподконтрольно ни Общему кабинету, ни тем более Службе Контроля, ни имперцам. Правильно, что судят его у нас.
Дальше длинный продолжил разглагольствовать на тему справедливости местной судебной системы и предвзятости имперской. Кто-то слева стал поддакивать.
Ник перестал прислушиваться. У него щелкнул глик. То, что он теперь выходил в магистраль со скоростью пьяного червяка, имело свои плюсы. На ходу в мозг пошла трансляция из зала суда. Он попал на выступление прокурора: «Ирон, конечно, герой войны с босаргами, но он ярый противник политики Замирения, — Ник знал то о чём говорил прокурор, но продолжал слушать скрипучий голос, — После ратификации соглашения о Замирении с босаргами, когда правительства человеческой расы признало за ними права на часть уже давно оккупированной ими галактики, он собрал отряд, и совершил более 50 набегов на цепи псевдопланет, а также на небольшие по численности населения планеты хай-класса в секторе юрисдикции босаргов. Те в свою очередь ответили нам адекватно, то есть, совершили равное количество набегов на наши территории. Службе Контроля удалось вытеснить банду Ирона к местам, не прилегающим границе населенного босаргами мира. Здесь он продолжал разбойничать, уже не разбирая, на кого нападает на людей или на босаргов. Его жестокость перешла все мыслимые и не мыслимые пределы. После его нападений обычно оставались одни трупы. Горы трупов…» Прокурор начал перечислять все преступления банды Ирона в хронологическом порядке.
Нику стало не интересно, он щелкнул по виску указательным пальцем. Глик отключился.
Человеческая река ускорила свой бег и выплеснулась на огромную площадь, упирающуюся в подножие холма. На холме возвышался мемориал памяти жертв войны с босаргами. Огромное из бетона и стекла, непонятное строение с невнятной формой, не произвело на него впечатления. Он приподнялся на цыпочки и посмотрел вперед через головы. От площади, наверх вела огромная, каменная лестница. Толпа бурлила, но стояла на площади. Разговоры, перепалки вспыхнули с новой силой.
Ник поймал за рукав толстяка. Тот явно стремился пролезть в первый ряд, да комплекция мешала.
— Послушайте, а чего тут все ждут?
Толстяк с пуговками глазками так обалдел, что перестал толкать соседей.
— Ну, ты даешь, брат! А зачем сюда поперся?
— Да я — это… Случайно здесь оказался, — ничего умнее Ник не придумал, — Я не местный, в толпу случайно угодил, а потом выбраться не смог.
— Гость, говоришь, — засомневался круглик, — шел бы ты отсюда подобру поздорову. Нечего тут чужим делать. За Ирона мы всем глотки поперегрызём.
— А чего вы все ждете?
Толстяк еще раз внимательно посмотрел на Никандра. Рост средний, волосы русые, глаза бледные, фигура хилая, ну плащ дорогой. Нет, не вызывал тот опасений, не вызывал:
— Смотри, — толстяк показал на мемориал, — Суд там проходит.
— Как там? А охрана?