– Вот, видите этот автомобиль? – Клементов развернул монитор. На экране появилась чёрно-белая видеозапись. Андрей кивнул, – Этот автомобиль проехал по двору соседнего дома в 22:50, – десятка каракатицей проехала по тротуару и скрылась за углом, – А вот она же в 23:20, – Клементов переключил видеозапись на другую. Та же машина, только на этот раз скорость прибавилась, – Эта запись сделана со стороны проспекта. Мы отследили траекторию движения. Автомобиль попадает в камеры ровным счётом до городской черты. Но на выезде на шоссе машина в камеры видеонаблюдения не попала.
– И что это значит? – непонимающе переспросил Андрей. Следователь показал ещё несколько записей. Одна из которых была даже цветной и десятка оказался березового цвета.
– Это значит, что скорее всего автомобиль не покидал пределы города, только если не поехал объездными дорогами.
– А если поехал? Что тогда?
– Не беспокойтесь, – следователь развернул монитор в прежнее положение, – Мы пройдёмся по всем имеющимся камерам. Во многих частных домов они установлены. Вы мне лучше скажите, вы не замечали этот автомобиль раньше? Скажем, напротив вашего дома?
Андрей задумался. Напротив, их многоквартирного дома всё время стоят автомобили разных марок и цветов. Видел ли он старую березовую десятку?
– Вроде бы нет, – неуверенно ответил он, пожав плечами.
Клементов кивнул и вновь развернул монитор. Появилась новая запись установленная на паузе. На экране двор Левицких. Ряд машин. Через несколько автомобилей от Андрееного джипа чертова десятка.
– Посмотрите внимательно, может быть вы узнаёте кто это? – Клементов включил запись, картинка ожила. В чёрно-белом мире появилась высокая худощавая мужская фигура в куртке-косухе с широким капюшоном, прошедшая к злополучной машине. Лица естественно не видно. Мужчина сел в автомобиль и практически сразу уехал.
– Я не знаю кто это, – ответил Андрей, чувствуя нарастающий внутри гнев. Вот бы ему добраться до этого ублюдка, – Но вы же пробили машину по номерам? Номера-то видно.
– Естественно. Правда владельцу семьдесят пять лет и проживает он в Прокопьевске. Последние шесть лет из дому не выходит. Машина была перепродана минимум три раза.
Андрей помассировал виски, чувствуя неестественное давление.
– А этот? Как его? Фанат…
– Да, – следователь вновь повернул монитор, поднял трубку телефона и нажал всего одну клавишу, сказав всего одно слово, – Приводите.
Через несколько минут молодой полицейский в форме завёл в кабинет мужчину лет сорока – сорока пяти с проплешиной на затылке и в старой вязанной кофте. Андрей ещё подумал, что его выдернули прямиком из советского времени.
– Это Степан Владимирович Кляшаев, – представил Клементов мужчину. Полицейский, который привёл Кляшаева усадил того на кушетку у стеночки, а сам устранился за дверь. Как отметил Андрей, подозреваемый был без наручников, и он явно не подходил ни по росту, ни по комплекции фигуры тому, кто засветился на видеозаписи.
– Здрасти, – испуганно буркнул Степан, опустив глаза в пол, словно боялся, что сейчас его начнут бить.
– Степан Владимирович, это Андрей Левицких, муж Кристины Левиц. Вы знаете, почему вас сюда пригласили? – следователь в мгновения ока изменился, став хладнокровным пожирателем человеческих душ.
– Да, я читал новости. Она пропала, – негромко ответил тот, будто скромно рассказывал стишок деду морозу.
– Верно. А вы догадываетесь почему мы именно вас сюда пригласили? – Клементов говорил довольно вежливо, хотя чувствовалась некая неприязнь. На это Кляшаев ничего не ответил.