Они уже у моря. Гото Денго на мгновение умолкает и смотрит, как другие забираются в лодку. Капрал толкает его в спину. Гото Денго заходит в воду. Никто на него не орет — напротив, протягивают руки, тянут. Он переваливается через борт на дно лодки, встает на колени. Команда начинает грести. Гото Денго встречается глазами с капралом.
— Это последняя весточка, которую вы от меня получите, поскольку я давно упокоился в священной земле Ясукуни[2].
— Нет! Нет! Совсем не так! — орет капрал.
— Знаю, вы будете навещать меня и вспоминать с любовью, как я вспоминаю вас.
Капрал забегает в воду, пытаясь догнать лодку, рядовые ловят его за руки и тащат назад. Капрал кричит:
— Скоро мы нанесем американцам сокрушительное поражение и с победой вернемся в Хиросиму! — Он шпарит наизусть, как школьник — урок.
— Знайте, что я храбро пал в великом бою и ни на миг не поступился долгом! — кричит Гото Денго.
— Пришлите мне крепкую нитку, чтоб починить ботинки! — вопит капрал.
— Армия прекрасно о нас заботилась, мы провели последние месяцы в таком довольстве и чистоте, словно и не покидали Родину! — кричит Гото Денго, зная, что за шумом прибоя его уже почти не слышно. — Мы приняли смерть в расцвете юности, как цветы сакуры из императорского рескрипта, который носили у сердца! Не жаль отдать жизнь за мир и процветание, которые мы принесли народам Новой Гвинеи!
— Нет, все неправильно! — ревет капрал, но товарищи уже тащат его от берега, в джунгли, где голос тонет в какофонии уханья, скрежета, щебета и пронзительных криков.
Гото Денго оборачивается. Пахнет дизтопливом и стоячей водой. Что-то длинное, черное, похожее на субмарину, заслоняет звезды.
— Твое послание гораздо лучше, — говорит молодой парень с ящиком инструментов — авиамеханик, полгода не видевший ни одного японского самолета.
— Да, — вставляет другой, судя по виду, тоже механик. — Оно очень поддержит его родных.
— Спасибо, — говорит Гото Денго. — К сожалению, я понятия не имею, как зовут того мальца.
— Тогда езжай в Ямагути, — советует первый механик, — и выбери первую попавшуюся немолодую пару.
Метеор
— Трахаешься ты точно не как примерная школьница. — В голосе Шафто сквозит священный ужас.
В углу горит дровяная печка, хотя сейчас только сентябрь. Шафто в Швеции уже шесть месяцев.
Джульета худощава и темноволоса. Она протягивает длинную руку, шарит на ночном столике в поиске сигарет.
— Можешь достать мой утиральник? — Шафто смотрит на аккуратно сложенный казенный носовой платок рядом с сигаретами. У него самого рука короче — не дотянуться.