Звонко щелкнули железные створки первого КПП, сержант наружной охраны проверил документы бывшего зэка, с жужжанием отодвинулась вторая металлическая калитка и Профессор вместе с Бармалеем вышли с территории исправительно-трудовой зоны № 9 на территорию советского города Калининград. У нас на руках было по 42 рубля наличными (неработающим выдавали прожиточный минимум) и предписание на ж/д билеты: Бармалею — в Подмосковье, мне — в Вязьму. По месту прописки. Я был одет более-менее прилично, но жарко, так как на зону прибыл зимой. А Гоша красовался в отличном костюме (воры подогнали) и плаще. А вот шапка была на нем не по сезону — ушанка. На мне же головного убора не было вовсе, в этом времени и сезоне моя голова выглядела экстравагантно.
— Пойдем в кабак! — заявил Бармалей. — Выпить надо.
— В дороге выпьем, в поезде отличный вагон ресторан, — сказал я. — Если ты опьянел от воли, то прости-прощай, я один поеду домой. А ты не успеешь до брюликов добраться, снова сядешь. За хулиганку или ограбишь кого.
Я, вроде, неплохо изучил примитивный психопортрет этого увальня: он, доверившись мне, теперь боялся потерять вожака. Гоша по жизни не был лидером, а похищение бриллиантов — слепая удача неофита.
Я взмахнул рукой и такси, дежурившие у ворот зоны (знаю, черти, когда на волю выпускают), подкатило к нам.
— На вокзал. Но неспешно, хоть город посмотрим. — Я сунул таксисту трояк. О деньгах не волновался — на почте должен был ждать перевод, оговорено.
Бывший Кенигсберг был почти полностью восстановлен и выглядел красиво. Готика, мрачная по определению, в советском окружении выглядела интересно. Понравились натуралистичные быки из металла около какого-то учебного вуза. Как пояснил таксист, студенты перед экзаменами красили этим быкам яйца.
Невольно вспомнился Юз Алешковский:
Таксист оказался потенциальным гидом и в неспешной поездке по городу рассказал и о могиле Канта, и о музее янтаря. А в отношении быков объяснил, что это не быки, а зубры. Называется скульптура «Борющиеся зубры». Установил её в 1912 году, ещё в Кёнигсберге, немецкий скульптор Георг Август Гауль. о время Второй мировой войны, Кёнигсберг неоднократно подвергался авианалетам наших британских союзников. И хоть город основательно разрушили, скульптура сохранилась нетронутой. Повезло рогатым, потому как британцы знатно утюжили город. Особенно центральную часть.
После войны Советская власть перенесла зубров в Калининградский зоопарк. Зубры — это же животные, вот им и место среди подобных. Вероятно, руководствовались такой логикой. Но, со временем скульптуру вернули на историческое место. Только в здании напротив располагался уже не суд немецкой администрации, а Калининградский государственный технический университет.
Ну наконец доехали до вокзала. Я — сразу на почту, а то Гоша уже ноет, что денег мало. Гульнуть хочет мужик. Да и я, хоть отсидел всего ничего, памятью прошлой жизни трогаю свободу с восторгом, праздника душа требует. Но потерпим. До поезда. В Подмосковье Гоша где-то зарыл свою мечту о красивой жизни. И не ведает он, что отберут у него эту мечту злые дяденьки в синих фуражках.
Получил 270 рублей оперативных денег (с понтом — от друганов). Купили билеты. Переиграли с плацкарта на купейный. Всего лишь 22 рубля 40 копеек за билет. Но места верхние и купе неудобное — у туалета. Сунул в кассу червонец, сразу нашлись нижние места в вагоне, следующим за рестораном — бригадирском. Пошли на посадку. Купе чистенькое, соседей нет, но Гоша рвется за выпивкой. Вот нажрется — что с ним делать?
«Здравствуйте дорогие товарищи! — ожил репродуктор над окном. — Наш поезд отправляется в 14:03 и прибывает в 08:54. Ваш путь от Калининград Пасс Южный до Москва Белорусская займет 18 ч 51 м. Средняя путевая скорость поезда — 75 км/ч. По классификации РЖД это Скорый поезд. Вы проедете 1286 км. На этом маршруте будет 8 остановок. Самая продолжительная стоянка поезда на станции Черняховская — 10 минут. Провожающих просим выйти из вагонов!».
— Потерпи полчасика, — упрашиваю Бармалея. — Мы же не быдло какое, не крестьяне, чтоб нажраться в купе водярой и отрубиться. Надо получать удовольствие от жизни и от выпивки.
— Это как? — наивно спрашивает Гоша.
— Ну вот, представь себе, зайдем мы минут через пятнадцать в ресторан, сядем за чистый, скатеркой покрытый столик. И к нам подойдет девушка и вежливо подаст меню. А там чего только нет! И мы с тобой возьмем всего самого вкусного и графинчик выпивки. Тоже самой лучшей. И будем неторопливо кушать, выпивая порой рюмочку — другую. А за окном будут мелькать города и деревни, леса и поля, реки и озера. А мы с тобой сидим за столиком и неспешно так смакуем разные вкусности.
Гоша сглотнул слюну.
— Ну ты, Профессор! Ты в самом деле профессор?
— Ну, ежели в аферах — то да, профессор! Только мы с тобой скоро уедем в другую страну и до самой смерти нам не надо будет не мошенничать, ни воровать. А сможем мы на твои бриллианты жить и бухать сколько пожелаем. Как сказал поэт:
Глава 6