– Святой старец Маврикий молвил, что не работать на барина грех великий, – просветил Гришу Спиридон.

Гриша с ненависть покосился на очередного Тита. Тупость окружающих начала его утомлять. Грише впервые в жизни захотелось пообщаться с умным человеком.

– Слышь, ты, Спиридон – штопаный пардон. Что ты доебался? Если хочешь – иди и работай.

– А ты как же?

– А я посижу и отдохну.

Спиридон быстро замотал головой, прямо как осел, и скороговоркой забормотал:

– Да разве ж так можно? Аль креста на тебе нет? Как же это – сидеть? Как на барина не работать? Нет, нельзя так. Пойду, расскажу все.

И, в самом деле, мужик навострил лыжи в сторону бараков, намереваясь сдать надзирателям своего ленивого напарника. Гриша, превозмогая боль, поднялся на ноги, и с отвращением крикнул:

– Ладно, ладно, пошутил я. Пойдем, поработаем, блин по-нашему, по-христиански.

Сказать по правде, по-христиански работал один Спиридон. Гриша выбирал камни полегче, носил их медленно и долго отдыхал между рейсами. Что касается Спиридона, то мужик буквально загонял себя в могилу. Он хватал огромные валуны, и, надрываясь, почти бегом тащил их к дороге. Один раз, с неимоверным трудом оторвав от земли неподъемный булыжник, Спиридон мощно обделался от натуги, пронес камень три шага и упал вместе с ним. Гриша с небольшим камешком в руках подошел к растянувшемуся на земле холопу, и злорадно сказал:

– Ай-ай, как нехорошо. Как не по-христиански. Что святой старец Маврикий базарил, а? Работать надо, лох! А ты развалился тут, как на пляже. Пойду, наверное, сдам тебя садистам. Пускай они тебе, лентяю, кочергу в жопу вставят. И два раза провернут.

Спиридон принял это глумление за чистую монету. Он кое-как поднялся на ноги, снова схватил этот камень, протащил его метров пять, а затем снова упал и больше не встал. Гриша подошел к нему и легонько пихнул напарника ногой в бок.

– Эй, пауэрлифтер, ты чего? – спросил Гриша.

Спиридон лежал на боку и надрывно дышал. Рот его был широко открыт, глаза дико выпучены. Гришу одолело беспокойство. Он присел на корточки возле мужика, и ласково спросил:

– Спиридон, ты как? Встать сможешь?

– Мочи нету… – чуть слышно прошептал Спиридон.

– Я пойду, позову кого-нибудь. Тебе в больничку надо.

– Не надо звать! – зашептал Спиридон, чьи глаза округлились от ужаса.

– Да ладно, не бойся. Я мигом. Пускай тебя к доктору свозят.

– К ветеринару? – пропищал Спиридон, пуская слезу.