Очевидно, что все описанные ситуации чуть посложнее, чем поесть или оставить потомство, но и они возникли не просто так.

Если поесть и скреститься – это из разряда «подкорковых тараканов», то «разобраться в себе» или «добиться успеха в жизни» – это «корковые тараканы», хотя и они являются лишь производными «подкорковых». Предполагается – в некотором смысле, – что если вы «разберётесь в себе» и «добьётесь успеха в жизни», то вероятность поесть и скреститься у вас будет больше.

Проще говоря, усложнение карты реальности (а она у нас всё-таки чуть посложнее, чем у рептилии) позволяет нашему мозгу находить более сложные и изощрённые ходы для решения в конечном итоге всё тех же базовых потребностей – безопасность, социальность и продолжение рода.

Тут всё объяснимо: мир, в котором мы живём, сложнее, чем у той же рептилии, а потому и наши карты выглядят позаковыристее. Да и маршруты на этих картах получаются у нас поголовокружительнее. Там, где у рептилии – прыг-скок, под кусток и молчок, у нас надо, например, книжки Курпатова читать.

Справедливости ради, помимо всего этого невероятного усложнения нашего с вами мира разнообразными продуктами культуры (от языка и речи до ценностей и научных теорий), никаких принципиальных отличий между нами и теми же рептилиями нет: и мы, и они – всё те же самые контейнеры с генами, переправляющие их из прошлого в будущее.

Появилась ли в таком случае хоть какая-то действительная необходимость в «самости», «я» или «личности»? Нет, хотя подобные артефакты, как и сама культура, например, вполне могли возникнуть по ходу пьесы.

Важно другое – почему вы читаете книги (мою, в частности), а кому-то достаточно Инстаграм полистать с весёлыми картинками, с друзьями в баре потрендеть или в курилке парой слов перекинуться?

Может быть, это связано как-то с «самостью», «я» или даже «личностью», стремящейся к той самой маслоувской самоактуализации?

Боюсь, что и в этом случае нужды в такого рода химерах, даже если их тени и мелькают где-то по сторонам, нет никакой.

Тут – хочешь не хочешь – вспомнишь знаменитый диалог великого французского математика и астронома Пьера-Симона Лапласа с императором Наполеоном:

– Вы написали такую огромную книгу о системе мира и ни разу не упомянули о его Творце! – пожурил его император.

– Сир, я не нуждался в этой гипотезе, – простодушно ответил учёный.

То есть дело просто в самой сложности системы – чем она становится сложнее, тем более сложным становится и взаимодействие с ней.

В процессе вашего взросления и воспитания вам был вменён определённый уровень сложности окружающего вас мира – вы изучили множество условностей, общественных предписаний, знаний о том, как и что работает.

По сути, родители и учителя помогали вашему мозгу создать сложную карту реальности в том пространстве культуры, в котором вы воспитывались.

Кого-то пичкали самыми сложными культурными козябрами – хорошим образованием, эрудицию формировали, ответственность прививали, отношения с людьми учили строить основательные и осмысленные.

У кого-то, наоборот, дело было пущено на самотёк. И тут уж что в голову запало, то и запало, какие мемы в ней отфиксировались – такие и прижились. Наконец, какая компания взяла этого человека под своё покровительство, те ценности он и стал исповедовать, реализуя таким образом, впрочем, те же самые базовые потребности, что и любой другой человек.

В результате кто-то сам по себе оказался сложнее, а кто-то – проще. Хотя тут, наверное, даже и не скажешь, что кому-то больше повезло, кому-то меньше.

Чем вы сложнее, тем всё становится сложнее – карты, маршруты, даже сами ваши потребности.

Кому-то, вон, достаточно выпить, закусить и присунуть, а там – хоть трава не расти. Проще некуда. Или другая, но аналогичная по сути конструкция: «чтобы всё как у людей было», «чин-чинарём», «цивильно», «при параде», «чтобы никто ничего дурного не сказал и не подумал».