Анника молча кивнула и потянулась к сумке, чтобы достать блокнот. Попутно она торопливо окинула взглядом сверкающие чистотой оконные стекла, аккуратные кухонные шкафчики, выкрашенные в оранжевый цвет, и отметила запах дезинфицирующих средств.

— Как вы познакомились, вы и Маргит?

Мужчина запрокинул голову, посмотрел в потолок, на несколько секунд застыл в неподвижности, а потом перевел взгляд на кухонную плиту.

— Она подошла ко мне в городском баре, в Лулео. Это было в субботу, весной 1975 года. Я был там в компании моих однокашников, а она стояла неподалеку у стойки и услышала, что я работаю на военно-воздушной базе.

На мгновение он словно заблудился в лабиринте времени, он явственно видел перед собой совершенно иную обстановку.

— Именно она начала разговор, — продолжал Торд. — Она проявила незаурядный интерес, даже, пожалуй, любопытство.

Встретившись взглядом с Анникой, он торопливо и вымученно улыбнулся.

— Я был очень польщен, она была очень красивой девушкой. Красивой и умной. Она сразу мне понравилась.

Анника улыбнулась в ответ:

— Она тогда жила в Лулео?

— На Левскатан. Она училась в педагогическом училище, на отделении дошкольного воспитания. Хотела работать с детьми, всегда говорила, что они — наше будущее. Созидание всегда было важно для нее, как в искусстве, так и в жизни.

Он поднес ладонь к губам и опять посмотрел в окно.

— Маргит была очень серьезной, — сказал он, — ответственной и верной. Мне очень повезло.

В кухне наступило молчание. Анника слышала, как тикают часы и потрескивают на морозе деревянные стены.

— Что за тайну она хранила? — спросила наконец Анника.

Он посмотрел ей в лицо.

— О Диких Зверях, — ответил он внезапно окрепшим голосом. — В юности Маргит была активным членом этого союза. Кроме того, в середине шестидесятых она была одной из лучших легкоатлеток Норботтена. В то время она состояла в компартии.

Легкоатлетка, подумала Анника и вспомнила вырезку из «Норландстиднинген».

— Она была знакома с Кариной Бьёрнлунд?

— Они двоюродные сестры. Откуда ты это знаешь?