— Хорошие новости?

Я прижала бумажку к груди, как будто это была телеграмма, сообщавшая, что мой любимый возвращается с войны.

— Вы даже не представляете насколько.

В нашей школе обед проходит в две смены, причем ты можешь попасть в любую из них, независимо от того, в каком ты классе. Мы с Меган и Картером обедали во вторую. Насчет Кейси я точно не знала.

Меган опустила стопку книг на стол и встала в очередь за подносом.

Папа всегда собирал мне обед в школу (теперь и Кейси, наверное, тоже), поэтому мне ни разу не пришлось пробовать еду в столовой.

Тут я заметила, как впереди мелькнули светлые волосы Картера. Мгновение спустя он подошел ко мне. В руках он держал темно-зеленый металлический контейнер для обеда, идеально сочетавшийся с моим фиолетовым. Мама Картера подарила их нам в честь начала нового учебного года. Они были сделаны каким-то датским дизайнером, знаменитым своими «металлическими изделиями ручной работы». Мне хотелось почитать про них в Интернете, но у меня было чувство, что каждый стоит долларов сто. А если так, лучше мне не знать, иначе не смогу смотреть миссис Блюм в глаза.

— Привет, — сказал Картер и поцеловал меня в лоб. — Как там твоя сестра?

— Не знаю. Еще не видела ее.

— Привет, ребята! — Эмили Роузен поставила поднос напротив нас. Ее лицо, напоминавшее сердечко, освещала улыбка. — Счастливого понедельника вам!

— Привет, Эм. — Я повернулась обратно к Картеру. — Я надеюсь, что произошло чудо и она нашла себе подругу.

— Нет, не нашла, — проговорил Картер, поправив манжеты рубашки, и достал сэндвич из своего контейнера.

— Почему ты так думаешь? — Я недоуменно моргнула.

— Она только что зашла в столовую, — пояснил он. — Одна.

— Я могу подвинуться, — предложила Эмили и стала собирать вещи. Если бы выдавали приз за доброту, фигурку Эмили нужно было бы поместить на верхушку трофейной статуэтки. Мы вместе ходили в школу с первого класса, и Эмили каждый год вы игрывала медаль за активное участие в жизни школы. Я очень рада, что могу от всего сердца сказать: мне она всегда нравилась. Даже те два года, когда я изо всех сил старалась показать, что мне не нравится никто.

В прошлом году мы с Меган начали обедать вместе, а потом к нам присоединилась и Эмили. За нашим столом сидят ребята чуть ли не из каждой компании, которые есть в школе. Такой вот социальный винегрет.

— Спасибо, не надо, — сказала я. — Дадим ей минутку. Я уверена, что за столами, где сидят девятиклассники, еще много свободных мест.

Но я ошибалась. Складывалось впечатление, что за каждым столом сидит уже полностью сформировавшаяся компания. И, очевидно, по какому-то негласному правилу просто так подсесть к такой группе было невозможно. Кейси металась, словно подопытная мышь в лабиринте, упираясь в тупик на каждом углу. А мы, как ученые, наблюдали за ней со стороны.

Что еще хуже, в школе, похоже, уже ходили слухи о том, что сестра провела год в психиатрической клинике. Перед ней расступались люди. Стоило ей подойти, они замолкали, а потом начинали шептаться, склонив друг к другу головы, и бросать ей в спину многозначительные взгляды.

— За нашим столом еще есть место, — проговорила Эмили.