-Кхм. – Сказал Шляпа, понаблюдав за сим через оптику. – Это тот псих.

-Который? – Уточнила Фредди, Волосатый вообще не понял о чём речь.

-Тот, что на базе ахинею всякую нёс.

-А…, помню-помню. Странный он был.

Все согласно кивнули – ключевое тут «был». Мертвяки его не оставят в покое. Можно забыть, что он когда-либо существовал. Шляпа повернулся чуть в сторону и показал рукой.

-Нам туда. Ржавое дерево. Торговец сказал, что под ним вход.

На окурка, бегавшего по лесу, уже не смотрели – вскоре вой голодных мертвецов и едва различимый голос бедолаги, пропали где-то в чаще.

Вход был там, где указал торговец. Под деревом, уже очищенный от подлеска, листьев и веток. А вот от кусков тел, внутренностей и кучи стреляных гильз, очистить его было уже некому.

-Друг в друга палили. – Заключила Фредди, быстро осмотрев место побоища.

-Контролёр. – Добавил Шляпа.

-Понятно, почему трупаков нет. – Выдал Осторожный, а Волосатый не понял.

-А разве Выброс был ночью?

-Не был. Выброс через два дня. – Фредди послала им улыбку, столь же обворожительную, как наблюдение за харакири японского самурая. – Некоторые контролёры могут поднять трупака сами. Насмотрелась там, у ЧАЭС. Странно, что такой забурился сюда, но случается. Может от Волны отбился, от солдатиков сбежал, да здесь жить остался.

-Спускаемся. – Скомандовал Шляпа – встретиться с контролёром, который соло положил всю группу Выхода, ему не хотелось. Если повезёт, они не наткнутся на него, когда пойдут обратно.

Слова Фредди о точной дате Выброса, остались без внимания – его никто не высказал, но оно конечно было. Фредди стоила больше, чем равная доля в любом деле. Немногие в Зоне умеют чувствовать Выброс. А что бы так далеко, аж на два дня вперёд – сущие единицы. Странно, что Шляпа раньше не слышал о таком проводнике. Если она аномалии чует так же как Выброс, она в топе проводников должна быть на первом месте, но он ничего не знал о ней. Его спутники тоже. Тёмная лошадка, так сказать…, его спутники тоже понимали, какой ценный кадр оказался в команде. И беспокоились, что данный кадр, вполне законно, потребует большую долю. Сейчас последний момент, когда Фредди в полном праве это сделать. Но она лишь снова улыбнулась и молча, первой двинулась к настежь распахнутому люку. Осторожный и Волосатый вздохнули с облегчением – если Шляпа сумел сохранить хоть сколько-то средств после ночи в «номерах», то у его спутников, остались сущие копейки. Точнее у Осторожного. Волосатый остался в одежде, что на нём, при автомате, двух запасных обоймах и пачке патронов – как он и сказал, это самое, да душа, другого наличного имущества у него просто не осталось. Товарищи по оружию, даже его опустевший рюкзак продали торговцу дяде Паше.

Вторым спустился Осторожный, за ним Волосатый и последним Шляпа – как проводник номер два в группе, он автоматически становился замыкающим. Его чувство опасности, ни шло не в какое сравнение с внимательностью и опытом любого из числа сталкеров.

Перед спуском, все включили фонарики – парни, закреплённые на оружии, Фредди нацепила на голову ободок с маленькой лампочкой и включила там что-то. Лампочка вспыхнула ярким узким лучом света. Когда Шляпа оказался внизу, все трое свои фонари уже погасили – под потолком горела древняя вольфрамовая лампа. Группа устроилась у стен и держала на прицеле длинный коридор, освещённый цепью таких же ламп. Ничего особо удивительного – тут бывает и телевизоры двадцатый съезд ЦККПСС транслируют, будучи выключены из розетки, да с разбитой задней стенкой – Зона, лучше и не скажешь.

Шляпа оглядел коридор. Вроде ничего особо опасного. Контролёр, положивший людей Выхода, вряд ли спустился сюда. Обычно, контролёры с поверхности, редко суются в подземелья. А подземные не лезут наверх. Что бы прикончить сталкера – они ждут внизу и действуют из укрытий, из темноты. Подземные куда опаснее своих собратьев с поверхности - по мнению не только Шляпы. Так же думал Апач. По крайней мере, в те дни, когда Шляпа знал его лично…, осмотр отряда, лидером коего он так и остался, несмотря на появление более опытного и лучшего проводника, удовлетворения не принёс. Волосатый – спуск по лестнице, а это метров семь отвесно вниз по ржавым скобам, вбитым в стену, сожрал все его силы. Парень даже автомат держал опущенным вниз. Ноги дрожат, сам весь в поту. Если его загнать, он станет обузой, а возвращать его обратно сейчас уже поздно. Он вряд ли выберется наверх.

-Волосатый. – Парень повернул голову, с мольбой и тоской он глянул на проводника. – Тридцать процентов от одной доли, из расчёта на троих. Думаешь быстро, отвечаешь сейчас.

Парень скривился лицом – он не смог выдержать, его признали балластом. И предлагают варианты. Его медлительность терпят, в обмен на часть его доли от похода. При этом риск для него всё тот же что и для них. Грабёж почти…, но он замедляет их и может стать причиной чьей-то гибели. Волосатый не мог не понимать, что это максимум, на который он может рассчитывать, оставаясь в группе. Он медленно кивнул. Черты лица заострились ещё сильнее – трудно давалось то решение ему. Всё же, врождённое чувство справедливости, требовало равной делёжки несмотря ни на что.