И что самое замечательное – у него нынче есть цель! Настоящая, значит, цель – открутить башку самой Зоне…, ух! Даже дух захватило и что-то ниже поясницы, боязливо сжалось. У этого что-то, название медицинское есть, забавное такое, чем-то напоминает другое не менее забавное слово – у этого слова есть каменное воплощение, где-то в далёких пустынях. Собака такая, из камня. Большая, явно мутированная и смотрит всё время куда-то за горизонт...

Мысли растворились, он снова прокручивал события этого дня. Всё было в порядке. Когда увидел псевдогиганта, он поступил верно – разговор с Кутом, мутант не мог не услышать. Не важна суть разговора, важно то, что Велес получил удовольствие от своей маленькой игры и добился цели, переключив мутанта на себя. Потом он уводил его в поля, вполне разумно относясь к повреждениям, которые получил Кут…, но почему дальше всё пошло абсолютно дебильно? Где, спрашивается Логика? Опять пьяная под лавкой спит или как?

Всё-таки, он допустил ошибку. Не смертельную. В его нынешнем положении, грани допустимого риска, сильно сдвинуты, он может позволить себе больше, чем прежде. Но какого хрена, он допустил даже это? И зачем использовал то, чего не понимает и боится? И ведь знал о возможных последствиях, но всё равно использовал то, что использовать не стоило. Как результат, он провалился в это Нечто, подключился к мыслям того самого босса, чья воля нынче может вершить его судьбу. Нельзя так поступать. Он должен быть умнее и…, а что если всё это, не спонтанный идиотизм, не ошибка, допущенная в следствии лёгкой, даже можно сказать, удивительной особенности его собственного мышления и характера? Что если просто был запущен некий новый эксперимент? А он в точности выполнил всё, что требовалось и показал результат, который будет оценен, изучен и записан в личное дело мля…

-Эх, лучше уж поесть, да наутро подумать. – Проворчал сталкер. Кут одобрительно зарычал и кто-то на горизонте испуганно взвизгнул. Велес навострил уши, вытянул шею, шумно вдохнул – рот наполнился слюной, из горла вырвался низкий клокочущий рык, и он пулей сорвался с места.

Спустя десяток минут, его зубы погрузились в сладковатое, тёплое мясо и мысли о том, что случилось, и к чему пришёл он в своих умозаключениях, на время отступили…

-Триа. – Громко сказал мальчик. Голос отразился, и слово повторилось дважды, прежде чем звук стих. – Живой. – Прошептал он. Сел, пошевелил руками – правую прострелило болью, он с трудом заставил своё лицо остаться спокойным, хотя хотелось заорать. Но этого делать нельзя. Дядя Френсис и другие, очень плохо относились к таким проявлениям слабости. Кричишь, значит, ты слабый и бесполезен. А к таким отношение совсем другое…

-Я здесь. – Отозвалась девочка. Её голос тоже отразился эхом. – Что случилось?

-Я… - Соник закрыл глаза, что впрочем, было лишним – вокруг темно, почти ничего не видно. Он постарался отстраниться от всего, как учили. Получилось не очень, но в голове зашумело, он увидел последние события, перед тем как всё вокруг затянуло темнотой и жутким грохотом.

-Монстр, мы стреляли в него. Потом грохот…, потом падение. Потом всё потемнело.

Триа не отзывалась около минуты. Потом он услышал шелест, крошечная ладошка коснулась его плеча – Триа указала что рядом и с ней всё в порядке. Говорить сейчас не стоит. Как в комнате с вспыхивающими стенами, куда их иногда водил дядя Френсис. Обнаруживать себя не нужно, но сообщить друзьям, что ты уцелел, необходимо. Этот способ, придумал Семь Б, за неделю до того, как пропал. Что с ним стало, Соник не знал. Им не сообщали, а спрашивать нельзя. Тётя Джил, увела его куда-то, ранним утром и больше он не вернулся. Но способ хороший, они передали информацию о нём, на перекрёстных упражнениях, где блоки смешивали и разбивали на произвольные пары. Этот способ работал, и они пользовались им.

В комнате со стенами-вспышками, невозможно было держать глаза открытыми. Можно было только прикасаться, говорить и слушать. Но слова обнаруживают твоё положение, и следует острый укол. Иногда болезненный, иногда нет. В первом случае, можно выжить, даже если тело пробито насквозь и мясо торчит наружу. Во втором, дышать больше не получается. Просто падаешь и засыпаешь навсегда.

-Мы в пещере. – Тихо сказала Триа. Эха не возникло, и девочка удовлетворённо хмыкнула. Опасности, она не видит и не ощущает. Значит, можно позволить себе шёпот.

Соник открыл глаза, сосредоточился. Ещё немного…, да, тени становятся резче, теперь темнота другая. Нужно ещё больше расширить зрачки – всегда это так трудно и порой даже больно…, вот, вроде бы терпимо. На самой границе резкой боли в глазах, и более-менее различимого ландшафта. Вокруг узкие и рубленые тени, это что-то вроде округлой пещеры, как с картинок, что они смотрели на занятиях с дядей Алексеем. Перед глазами быстро пронеслось всё, что он запомнил – структуры почвы (задача – бесшумное передвижение), существа, что живут в таких пещерах (опасность и съедобность), растения (те же критерии), природа появления (необходимо для поиска выходов и успешной попытки затеряться в туннелях). Потом припомнились детали, не входящие в классифицируемые группы данных.

Мальчик медленно поднялся, стараясь не издавать шума и не беспокоить руку. Стал осматриваться – смутно различимая тень, с блестящими глазами, это Триа. Взгляд на мгновение задержался. Её глаза сейчас блестят в темноте, словно два желтовато-зелёных огонька.

Странные ощущения возникли. Ему показалось, что он должен её защитить. Непонятное чувство. Нет, защита друг друга, это понятно – вдвоём выжить всегда проще, как и выполнить задачу. Об этом постоянно говорил дядя Френсис, и они сами не раз убеждались, что группой справляться с задачами куда как проще, чем в одиночку. Но он-то не о том подумал! Ему показалось, что он должен защитить её любой ценой! Именно её и любой ценой. А это странно. Осознанно рисковать, когда шансы погибнуть всем вместе очень высоки – вот о чём он подумал.

Он будет так рисковать. Если с ней что-то произойдёт, он сделает это.

От таких мыслей стало страшно.

Тёмная пещера, тот монстр – они не пугали. Соник, как и Триа, видели достаточно, в своей недолгой жизни. Они не знали того и не смогли бы сейчас понять, но то, что оставляло их бесстрастными сейчас, могло заставить поседеть взрослого мужчину, выросшего на Большой земле. Соник не испугался пещеры – он знал, что нужно делать и понимал, что смерть всегда рядом. Умереть можно в любую секунду. Вот как Семь Б. Однажды утром его просто увели и всё.

До ужаса его пугало то, что он не мог понять, и не знал, как с этим бороться…

-Соник, что с тобой?