— Закрой глаза, — произнёс внезапно мужчина мёртвым, как раздавленный на дороге опоссум, голосом.

Миззи послушалась, надеясь, что он скоро кончит.

Он грубо сжал её грудь, но если ему так нравилось, она не станет сопротивляться… Пусть так и будет.

Она не открывала глаза, двигаясь в такт с мужчиной. Вдруг Миззи услышала лёгкий шорох, и прежде чем она успела сделать вдох, мужчина обернул вокруг её шеи шёлковый шарф и начал затягивать его всё туже и туже, как питон джунглях Амазонки, выдавливая из женщины жизнь.

Она била руками, извивалась и перепробовала все известные ей способы, как избавиться от непрошеного мужчины… Но он крепко держал Миззи, сильно входя в неё так, что у неё перед глазами замелькали чёрные точки. Лёгкие Миззи начали гореть, она чувствовала, как шарф перекрывает приток крови к голове, а лицо становится горячим, и голова вот-вот взорвётся от напряжения.

А мужчина тяжело дышал.

Пускал слюну.

Его глаза были огромными, чёрными и блестящими.

— Ты любишь меня… Не так ли? — шептал он. — Ты любишь меня… Ты любишь меня… Не так ли… Не так ли… Не так ли…

Миззи пыталась нащупать свой револьвер, но он исчез, просто пропал.

И когда шарф затянулся ещё туже, она провалилась в темноту, и словно издалека она ощущала, как он резко входит в неё, а она умирает, умирает… Но разве это уже важно?

Чего стоят борьба, жульничество и разврат?

Кому они нужны, если можно скользнуть в глубины океана и луга из чёрного бархата…

— Не так ли… Не так ли… Не так ли…

Минут через пять после клинической смерти Миззи мужчина кончил, выбрасывая своё семя в охлаждающееся чрево Миззи Модин; туда, где жизнь встречала только недавнюю смерть.

Когда мужчина успокоился и пришёл в себя, он взял разделочный нож, вспорол Миззи от пупка до шеи и начал со счастливым видом разбрасывать по комнате её внутренности. Затем он отрезал её грудь, вырезал глаза и вставил в зияющие ниши серебряные монеты.

Потом сел, закурил и с восторгом окинул взглядом свою работу.

А прежде чем уйти, в последний раз овладел телом Миззи.

Надел пальто и шляпу-котелок и выскользнул в ветреную, холодную ночь, став тенью, смешавшейся с остальными тенями и больше не существовавшей.

Это была странная зловещая ночь в Уиспер-лейк.