— «Признанный виновным в нарушении порядка совершения религиозных обрядов в армии, полковник Макфарлейн был официально отстранен от должности советника по вопросам разведки помощника министра обороны. На пресс-конференции, состоявшейся вчера вечером, полковник Макфарлейн объявил о своем намерении создать частную охранную фирму, специализирующуюся на военных контрактах, при этом он собирается продолжать свою деятельность в религиозной организации „Воины Господа“». Да, пусть Макфарлейн впал в немилость, но при этом он приземлился очень удачно, начал новую карьеру главы весьма прибыльной охранной компании, работающей по контракту на армию. — Эди презрительно фыркнула: в Вашингтоне такое не редкость. — Вот он, самый настоящий «золотой парашют». Насколько я слышала, в Ираке десятки тысяч сотрудников таких военизированных структур, в основном из числа бойцов сил специального назначения.

— Что гораздо страшнее, полковник Макфарлейн, вероятно, сохранил в Пентагоне связи на самом высшем уровне. Как-никак этот человек работал у заместителя министра обороны, — заметил Кэдмон.

— Я понятия не имею, кто присылает ему открытки на Рождество. Знаю только, что у Макфарлейна есть, по крайней мере, один свой человек в вашингтонской полиции. И если мы обратимся к правоохранительным органам, Макфарлейн нас найдет. — Эди уныло смотрела на газетную статью. — Религиозные фанатики… ничего хорошего в этом нет. Попробуй найти что-нибудь на этих «Воинов Господа», хорошо?

Через несколько секунд Кэдмон вышел на интернет-страничку Макфарлейна, которая, естественно, называлась «warriorsofgod.com».[15] Начиналась страница с яростного осуждения гомосексуализма.

— Разве Господь не сотворил Джонатана Паджхэма, как он сотворил нас с тобой? — тихо прошептал Кэдмон.

— Ты думаешь, Паджхэма убили именно поэтому — потому что он был гомосексуалистом?

Глаза Кэдмона наполнились печалью. Он медленно покачал головой.

— Нет, не думаю, что Паджа убили поэтому. Хотя в другом месте и в другое время этого, наверное, оказалось бы достаточно, чтобы отнять у него жизнь. Однако сегодня причина была другая.

Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, Эди открыла было рот, собираясь заговорить, но обнаружила, что сказать ей нечего. События этого дня разворачивались настолько стремительно, что она до сих пор не могла разобраться в их хитросплетении.

— Хотя кто-то, возможно, отмахнется от всего этого, — ткнула подбородком в сторону компьютерного экрана Эди, — как от пустой злобной болтовни, лично мне просто жутко страшно.

Вспомнив свое собственное религиозное воспитание, она отвернулась от компьютера. Ее дед был ревностным христианином-евангелистом, убежденным в том, что Библия дословно воспроизводит то, что Бог говорил на ухо пророкам. И подобно этим внушительным фигурам Ветхого Завета, он ежедневно кормил своих близких ультраконсервативной смесью адского пламени и вечного проклятия. Не в силах вынести этого, мать Эди бежала из дома в возрасте шестнадцати лет. Сама Эди продержалась чуть дольше, совершила поспешное бегство в день своего восемнадцатилетия, поступив в Университет Джорджа Вашингтона. Тот день, когда она села в автобус, уезжающий на север, стал последним, когда она разговаривала со своим дедом по материнской линии Конвеем Миллером.

На протяжении первых двух месяцев Эди скрепя сердце старалась поддерживать отношения с дедом, однако когда ее письма стали возвращаться назад нераспечатанными, она поняла намек. Она покинула не просто свою семью, она покинула паству. Ее официально заклеймили изгоем. Прошло еще целых пятнадцать лет, прежде чем Эди снова вошла в церковь. Духовенство церкви Святого Мэтти представляло собой эклектическую смесь женщин-священнослужителей, дьяконов-гомосексуалистов и супружеских пар из представителей различных рас. Люди всех мастей и племен объединились в общем веселье. Благословенное сборище. Эди сама не могла сказать, не было ли это своеобразным протестом против религии ее детства, но ей нравилось по воскресеньям ходить на службу в церковь Святого Мэтти. Можно не сомневаться, дед каждую неделю ворочался в могиле.

— Судя по всему, этот Стэнфорд Макфарлейн — главная рыба в очень мутном пруду, — нарушил молчание Кэдмон, снова привлекая внимание Эди к экрану компьютера. — По моему опыту, люди, пожираемые пламенной ненавистью, прикрывающиеся любовью Господа, являются самыми опасными из всех, кто есть под небом.

— Просто почитай газеты. Религиозный фанатизм является глобальным феноменом.

— Отсюда встает вопрос… зачем группе фанатиков-христиан похищать одну из наиболее почитаемых религиозных реликвий?

Повернувшись к Кэдмону, Эди пожала плечами:

— Понятия не имею.

— И я тоже. Но я решительно настроен найти ответ.