— Гм… а неплохо выгляжу. Выходит, у меня был вкус.

— Теперь возьмите с верхней полки шкатулку.

Пит послушно взял.

— Откройте.

Блад открыл. Количество медалей и инкрустированных драгоценными каменьями орденов его шокировало.

— Ни хрена себе!

— Вы их должны надеть.

— Ты с Брежневым меня не перепутала? Мне липовые побрякушки не нужны.

— Что значит «липовые»? — удивилась Ара-Белла. — Они не деревянные.

— Здесь главное, что они не мои. Награды надо заслужить, и то, что я император, еще не дает мне право их носить.

— Это делает вам честь, мой император. Я не знаю, кто такой Брежнев, но эти награды заслуженные, и все до одной боевые. Каждый полит вашей кровью.

— Да на мне ни одной царапины нет! — возмутился Блад.

— А откуда им быть? Наша медицина творит чудеса. Главное, чтоб выжил мозг, а к нему мы вам любое тело вырастим.

— Ара-Белла, ты уверена, что это все мои награды?

— Да, — отрубила голограмма.

Блад сдался и под чутким руководством Ара-Беллы нацепил на грудь все медали и ордена. Еще раз полюбовался в зеркало.

— Вот это, блин, иконостас! Нет, ничего не могу сказать, смотрится красиво, хоть сейчас парады принимай, а все равно чувствую себя неуютно. Словно чужую одежку на себя напялил.

— Вам где-то жмет? — озаботилась голограмма.

— Да нет, сидит как влитое. Словно действительно шито по индивидуальной мерке. Точно на меня.

— Так оно и было, — успокоилась Ара-Белла. — А теперь самое главное. Прошу вас приложить руку сюда.