Гоша скомандовал бег до следующего, последнего испытания, и Алиса взяла темп. Отвлекшись на свои мысли и дыхание, она не замечала, как пристально на нее всю дорогу смотрела девчонка в красных шортах.
Потом они долго еще стояли у машины Гоши, пили воду, протеиновые коктейли, болтали, хохотали на всю парковку. Когда начало смеркаться, инструктор выдал всем рюкзаки и сумки, заверил, что было весело, и обязательно надо повторить. Укатил.
Алиса поправила на плече сумку, повернулась в сторону метро. Как ни странно, но большая часть народу тоже двинулась туда. Потные, грязные, но веселые и счастливые они продолжили трепаться в вагоне. Многие еще не видели Алабино в лицо, и расспрашивали Алису о впечатлениях. Она рассказывала на эмоциях, с удовольствием, не замечая, что говорит слишком громко, жестикулирует активнее обычного. Словно пьяная. Но никого из новых знакомых это не смущало. И парни, и девушки расцеловали ее, обняли, как родную, когда Алиса объявила, что сходит на следующей станции. Она пообещала, что в четверг обязательно придет тоже. И не врала. Ей безумно понравилась тренировка, люди, хмельное послевкусие усталости и адреналина.
Придя домой, она приняла душ, завела стирку, перекусила, упала в кровать. Глаза закрывались, но Алиса изо всех сил таращилась в экран мобильника, считая, что обязана поблагодарить Глеба. Если бы он не настоял, она бы точно осталась без потрясающего опыта групповой подготовки к гонке.
Спасибо за Гошу. Он офигенный. Просто прелесть. Тренировка потрясная. Ребята — чума. Я без ног и без сил. Но в восторге. В четверг увидимся?
Она хотела подождать ответа, но сон быстро закрыл уставшие глаза, унес сознание в царство Морфея.
Если бы Алиса не отрубилась, то увидела бы, что Глеб, получив ее сообщение, несколько раз писал и стирал ответ, и значок руки с карандашом то появлялся, то исчезал. Лишь утром прочитала краткое:
Круто. Я рад.
Он специально не писал про четверг, не спрашивал о подробностях, даже не поинтересовался, как ее глаз. Глеб зациклился на мысли, что она порушила все его планы. Алиса не должна была идти на тренировку. Он все рассчитал. Отказался в последний момент, подобрал ей встречающего мужика пострашнее. Будь Глеб наивной девочкой из провинции, которая первый год в Москве, никуда бы не поехал. Вернее поехал бы, конечно. Домой. А не в парк на ночь глядя после работы. Он все рассчитал. Но где-то просчитался. То ли Алисе нравился спорт сильнее, чем он сам. То ли ее привлекали брутальные бородачи типа Гошана. Как тогда Геллер оказался в ее постели? — загадка. На фоне Гоши он выглядел, как дрищ.
Как бы то ни было, она его обхитрила. Лисичка оказалась не так проста и наивна. Она не испугалась, не застеснялась. Глеб откинул идею об игноре Алисы. Если ей понравилась тренировка в парке, она обязательно придет еще и еще. Он по себе знал, что на этот наркотик очень легко подсесть. Соответственно, они будут видеться регулярно.
Решив, что думает о ней слишком много, Глеб сосредоточился на работе, куда его бесцеремонно выдернули посреди отпуска. Он больше не строил глупых планов. Если Алиса придет в «Нескучный» снова, то увидит все своими глазами, поймет. И вряд ли ее устроит его образ жизни. Он дал ей шанс слиться, но она им не воспользовалась. Что ж… бегать от девчонки он не собирался. Хотя и немного переживал за ее чувства, которые обязательно будут задеты. А что поделать? Такая жизнь. В наличии чувств к себе замечательному Глеб даже не сомневался.
Погода стояла солнечная, сухая. Лишь под вечер жара спадала. Выйдя из метро, Геллер с удовольствие вдохнул кисловатую прохладу задымленного мегаполиса, быстрым шагом пошел ко входу в парк. Там на парковке он сразу заметил Гошу. Здоровяк разговаривал по телефону возле машины, кивнул приятелю в знак приветствия, кратко попрощался с абонентом, после чего сурово, по-спортивному приобнял Глеба. Геллер хлопнул его по спине в том же духе.
— Подружка твоя опаздывает, — оповестил Гоша, засовывая мобильный в сумку на переднем сидении.
Глеб отдал ему свой рюкзак, уточнил:
— Которая?
— Крайняя, — хохотнул амбал, — Алиска. Классная девчонка, между прочим. Где мои семнадцать лет…
— На Большом Каретном, — хохотнул в ответ Глеб, рифмуя по Высоцкому.
— Эх, Глебаня, по что девок портишь? — проговорил Гоша точь в точь, как Илюша Муромец из мультика, которым его младший брат изводил всю семью.
— Никого я не порчу. Наоборот.
— Наоборот? Удобряешь что ли?