— Будет сделано.

Я попросила фотографию Теодора-Лазаруса, и мне показали голограмму в движении, пугающе живую. Я знала, что мы с Теодором похожи, как брат и сестра, — первым это заметил отец. Но то, что я увидела, поразило меня.

— Да это же мой сын! — Голограмма изображала моего сына Вудро — моего гадкого и самого любимого мальчика.

— Да, он происходит от тебя.

— Нет-нет! Я хочу сказать, что капитан Лонг, которого я знала как Теодора — вылитый Вудро Вильсон Смит. Тогда я этого не замечала. Правда, во время нашего краткого знакомства с Лазарусом Вудро было всего пять лет — тогда они не были так похожи. Значит, Вудро вырос таким же, как его отдаленный потомок. Странно. Меня это почему-то взволновало.

Иштар с Тамарой переглянулись и обменялись несколькими фразами на незнакомом мне языке (галакте). Я чувствовала, что они обеспокоены. Наконец Иштар твердо сказала:

— Мама Морин, это твой сын Вудро Вильсон.

— Да нет же. Я видела Вудро всего несколько месяцев назад. Ему шестьдесят девять, но выглядит он значительно моложе — в точности как это изображение капитана Лазаруса — сходство просто поразительное. Но Вудро остался в двадцатом веке. Я знаю.

— Да, он остался там, мама Морин. То есть оставался, хотя Элизабет говорит, что время глагола не имеет значения. Вудро Вильсон Смит вырос в двадцатом веке, почти весь двадцать первый век провел на Марсе и Венере, вернулся на Землю в двадцать втором веке.. — Иштар подняла глаза к потолку. — Фина!

— Кто тер мою лампу? Чем помочь тебе, Иштар?

— Попроси у Джастина английский экземпляр мемуаров Старейшего, хорошо?

— Зачем просить Джастина — у меня у самой они есть. Тебе переплести или дать в рулоне?

— Переплести, наверно. Но пусть их принесет Джастин, Фина, — он будет горд и счастлив.

— Еще бы. Мама Морин, они хорошо с тобой обращаются? Если нет, скажи мне — я тут всем заправляю.

Вскоре пришел человек, тревожно напомнивший мне Артура Симмонса. Но это было просто сходство — и наружное, и внутреннее. В 1982 году Джастин Фут, как и Артур Симмонс, был бухгалтером-ревизором. Джастин нес чемоданчик-дипломат (Plus le change, plus la meme chose[171]). Был неловкий момент, когда Иштар представляла его: он был сам не свой от волнения, что видит меня. Я взяла его за руку.

— Моя первая праправнучка, Нэнси Джейн Харди, вышла замуж за молодого человека по имени Чарли Фут. Это было, кажется, в 1972 году, я ездила к ней на свадьбу. Тот Чарли Фут — не родственник тебе?

— Он мой предок, матушка Морин. Ненси Джейн Харди произвела на свет Джастина Фута Первого в канун тысячелетия, 31 декабря 2000 года по григорианскому календарю.

— Вот как? Значит, у Нэнси Джейн хороший длинный послужной список. А назвали ее в честь прабабушки, самой старшей из моих детей.

— Да, так указано в архивах. Нэнси Айрин Смит Везерел — твоя старшая, праматерь. А я назван в честь свекра Нэнси, Джастина Везерела, — Джастин превосходно говорил по-английски с каким-то странным акцентом (не бостонским ли?).

— Выходит, я в некотором роде твоя бабушка. Поцелуй меня, внучек, — не надо нервничать и держаться так официально. Ведь мы родня.