— Факт, что не понравится, — невесело усмехнулся Дональд.

— Так, может быть, ты ей скажешь об этом? От тебя ей будет не так обидно это услышать.

— Может быть.

— Дональд, как тебе кажется, сказала, сделала или потребовала я от нее что-нибудь такое, что оправдывает ее обиду?

— Да нет…

— Скажи откровенно, сынок. Ситуация скверная, и не надо ее продолжать.

— Ну… ей не нравится, когда ей приказывают.

— Что именно из моих приказаний ей не понравилось?

— Ну… она здорово расстроилась, когда ты не позволила ей выбирать, в каком доме мы будем жить.

— Это был не приказ. Я просто сказала, что это мое дело, а не ее — и так оно и есть.

— Ну а ей это не понравилось. И еще она не хочет идти к врачу, чтобы он в ней ковырялся, как она говорит.

— То есть на гинекологический осмотр. Да, это действительно был приказ, притом не подлежащий обсуждению. Ну а ты как думаешь — правильно я поступила, послав ее на гинекологический осмотр, или нет? Твое мнение на меня не повлияет, но я хочу его знать.

— Не мое это дело.

— Дональд.

— Ну ладно — наверное, девчонкам такие осмотры нужны. Чтобы доктор узнал, здоровы они или нет. Наверное, так. Но ей это точно не нравится.

— Да, девчонкам нужны такие осмотры для их же блага. Мне самой не нравится эта процедура и никогда не нравилась, а уж меня осматривали столько раз, что я со счету сбилась. Но никуда не денешься — это все равно, что чистить зубы. Так что я смирилась, и Присцилле тоже придется смириться, и никакой чепухи на этот счет я от нее не потерплю, — я вздохнула. — Постарайся ей это внушить. Свезу-ка я тебя назад к ней и оставлю там, пока они обедают, а сама быстренько вернусь сюда, а то что-нибудь уедет не в том грузовике.

Переехали мы около двух, и я следила за разгрузкой с сандвичем в руке. Фургон уехал после пяти, и прошло еще какое-то время, пока мы не навели порядок — если можно назвать порядком, когда задний двор завален картонными коробками, одежда кучами лежит на кроватях, а книги засунуты на полки в произвольном порядке, лишь бы убрать их с пола. Не Бедный ли Ричард[149] сказал, что два переезда равны одному пожару? А наше переселение было еще из легких.

К восьми я кое-как покормила ребят ужином, который мы ели в тишине. Присцилла все еще дулась.

После ужина я позвала всех в общую комнату — пить кофе и обмывать дом. Налила всем по рюмке ликера — с него не опьянеешь, раньше тебя стошнит.

— С новосельем, дорогие, — я пригубила свою рюмку, Дональд тоже, Присцилла не притронулась к своей.