- Не нашел, Лидонька, честное слово, не нашел, — громко ответил он, едва сдерживая дыхание, способное изменить голос.

- Алешка, ты! Ой! — Она заметалась за дверью, сбрасывая цепочку. Защелкали ключи в замках. Он успел подсчитать: один, второй, третий — и насмешливо вздрогнувшим голосом выкрикнуть:

—Крепко же ты запираешься!

Дверь распахнулась, и Лидия выросла на пороге. Была она в ситцевом простеньком цветастом халате с короткими рукавами. На голых руках он увидел веснушки и мелкие пупырышки, словно ей было зябко. А потом эти руки взмахнули, как два больших крыла, обхватили его за шею и оказались очень горячими.

- Сумасшедшая, подожди! — прошептал он счастливо. — Торт не помни.

- Какой еще торт? — засмеялась Лидия.

- Фигурный. С шоколадным оленем и какими-то вензелями. Я его в самом лучшем кондитерском магазине на улице Горького купил. Только не тебе, а Наташке.

Женщина отступила в глубь коридора, тихо сказала:

- Наташка уже спит. Не будем ее будить. Лучше завтра... утром.

- Завтра меня не будет, — угрюмо признался Горелов.

- Не будет? — огорченно попятилась Лидия. — Боже мой, а как. я ждала! Приехал, чтоб подарить Наташке торт, и сразу исчезнешь? Но почему?

Алексей поцеловал ее руку, ощутил теплый волнующий запах загорелой кожи.

- Ты вся земная. От твоих рук парным молоком пахнет, — прошептал он.

- Тебе нравится? — тихо засмеялась Лидия. — Раздевайся, — и погасила свет. — Не говори сейчас йи о чем, — зашептала она в темноте, ища его губы. — Ради бога, не говори. Я знаю, что ты меня чем-то огорчишь.

Потом они сидели за маленьким столом, и Лидия угощала его холодным круто заваренным кок-чаем. Они долго молчали.

- Почему тебя завтра не будет? — спросила она наконец.

- Через два часа я должен уехать на аэродром и улететь.

- Надолго?

Он позвенел ложечкой в пиалке и усмехнулся:

- Нет. Если все благополучно сложится, я скоро вернусь.