- Потому что организаторы всегда шли навстречу, но меняли имя не на выбранное участником гонок, а на то, какое им самим захочется. Как правило, еще более «звучное». Так вчерашний «Тихий кошмар» мог стать «Петушиной побудкой», а «Дьявол Ориона» «Чертом из задницы». Сами понимаете, что после парочки таких примеров желающих влиять на собственное гоночное имя как-то не находится.

- А у нынешнего чемпиона сколько имен сменилось?

- У «людоеда»-то? Это шестое, - тут парень закончил со сваркой и подплыл ко мне, поставив по дороге инструмент в держатель. – Начинал он вообще со своим собственным. «Ковбой Бишоп».

- Где-то я это слышал раньше, - задумался я.

- Не знаю, где вы слышали, а сам Джон рассказывал, что так звали главного героя его любимого мультфильма в детстве. И ему очень импонировало, что у него такое же имя. А когда ему в первый раз сменили ник, он тут же пожаловался и потребовал вернуть «как было». Собственно, про «черта из задницы» – это его история.

- А почему «людоед»?

На простой вопрос парень нахмурился и замолчал. Видимо, я затронул какую-то очень неприятную ему тему, поэтому развивать ее не стал и хотел уже спросить другое, когда Роберт начал отвечать.

- Он убивает своих соперников. Очень жестоко. Причем если есть возможность, мучает их очень долго, до последнего создавая иллюзию, будто они смогут хотя бы выжить. О победе они под конец уже не думают. Три года назад так погиб мой дядя. Именно после его смерти, хоть я и очень люблю корабли, становиться космогонщиком я передумал, - он замолчал, а я поежился, представив, что если дойду до финала, то мне придется встретиться с этим страшным человеком. «Не если, а когда! И вот это-то хуже всего». – А людоедом его назвали за перемазанный в крови соперника шлем скафандра, - наигранно бодро через минуту молчания закончил Роберт. – И это был единственный раз, когда прозвище было придумано специально под конкретного гонщика.

Больше мы тему других гонщиков не поднимали, сосредоточившись на установке радара и перепрошивке его кода вывода данных. Прежний мне не понравился. Хоть там все было максимально наглядно, но вот данных об удаленности объекта и траектории относительно болида не выводилось. Как сказал механик – это делали за отдельную плату у опытных специалистов по сборке космолетов сами гонщики - если хотели конечно. Стоило это в районе полумиллиона условных единиц, что, на мой взгляд, было сильно завышенной ценой, так что я занялся этим сам, попутно объясняя парню, почему смену кадра я ставлю в три десятых секунды, а не в одну.

- Мне нужна быстрота работы бортового компьютера корабля. А как он будет быстро делать что-то помимо сканирования, если ему десять раз в секунду нужно программу запускать? И это при том, что мне это абсолютно не нужно! Я просто физически не увижу разницы между сменой кадра в одну десятую или три десятых секунды!

А вот в программы «Рестарта» я не полез – никогда не занимался с ними и пытаться улучшать то, что потенциально спасет мне жизнь, без знания, как это сделать, я посчитал идиотизмом.

За работой время пролетело незаметно, даже обед мы умудрились пропустить. Так что на ужин я шел с голодно урчащим животом и желанием узнать, можно ли завтра будет протестировать новые возможности корабля. Особенно систему «Рестарт», но и работу радара наглядно увидеть было бы неплохо.

Решив не идти в столовую, чтобы не встречаться с соперниками, я сразу отправился в бар. В прошлый раз меня угощали, так что цен я не знал, но наличие четырехсот тысяч на счету и звание лучшего гонщика среди новичков позволяли мне надеяться, что голодным я там не останусь.

Помещение уже было заполнено почти полностью, и в этот раз кроме старожилов здесь находились и те, кто прибыл вместе со мной. Их неприязненные взгляды разом скрестились на мне, а былой шум разговоров снизился до возможности услышать, как по настенному экрану передают рекламу перед началом показа чемпионского турнира и негромко группа рудокопов четвертого разряда обсуждает возможность скинуться на космолет-перевозчик и начать карьеру водителей-дальнобойщиков космоса.

- А, убийца пожаловал, - первым высказался Леня, паренек, живший в соседнем отсеке во время перелета.

Но прежде чем волна негатива начала набирать ком, на его высказывание тут же среагировал кто-то из старожилов.

- Ты чего это на человека наезжаешь? Убийство на гонке не делает из него изгоя!

- Так я не про гонку, - тут же с испугом стал открещиваться тот. – Он же Виталю Сомкина убил, еще до того, как гонщиком стал.

Похоже, не поесть мне здесь. Да и отношения с теми, кто не первый год на станции сейчас тоже испортятся. Но, вопреки моим ожиданиям, узнав все детали происшествия, Арди Ветрес – самый авторитетный рудокоп – заявил, что это не повод делать из меня изгоя. И раз я уже наказание получил, да и неправ в том случае был как раз сам убитый, то нужно забыть этот случай.

Как я понял, под «забыть» подразумевалось учитывать все же происшествие, но не акцентировать на нем внимания. Было и было.