Ничего, кроме темных плотных облаков, не было видно, и я не понимала, как Александр ориентируется в пространстве. Все силы уходили на то, чтобы успокоить колотящееся сердце и тошноту.

Когда корабль более-менее перестало мотать, Александр достал откуда-то снизу бутылку с водой, и я с жадностью выпила почти всю.

– Здесь всегда такая погода? – спросила, удивленно рассматривая на экране сверкающие молнии и причудливые завихрения черных туч.

Ответ, который мне подарил мужчина, показался странным:

– Понятия не имею.

– А… – Я открыла рот.

Что спросить в первую очередь?

– Это не та планета, на которой мы должны были сесть?

– Нет, – явно нехотя ответил Александр. – Соседняя.

– Соседняя? – ахнула я. – То есть… та самая, о которой вы ничего не знаете?

Он вдруг развеселился, хотя, как по мне, ситуация совсем не располагала!

– Ну, почему же ничего. Кое-что знаем. А теперь узнаем еще больше и, судя по тому, что корабль охотника тоже садится, устроим здесь небольшой переполох.

– Надо все-таки придумать тебе прозвище, – задумчиво пробормотала я.

Потому что не может человек с красивым и гордым именем Александр веселиться в такой ситуации. А вот Шурик… нет, Шуриком нельзя, это совсем не сексуально. Саша… как-то ласково слишком. Короче, гад невкусный только и делает, что ржет.

Остаток времени до полной посадки я провела в совершенном, искреннем и полном обалдении.

Повестка дня меняется, и теперь главный вопрос – как объяснить императрице, что они сели на запрещенную планету и в скором времени устроят здесь догонялки со стрелялками. В том, что рано или поздно ему придется встретиться с охотником, Александр не сомневался. Только бы местных не зацепить, а еще лучше не спалиться, и тут всплывает первое преимущество наемника: у него такой задачи нет. Летай себе где хочешь, твори что вздумается, только задание выполни.

А у него и сохранение аутентичности диких миров, и очаровашка Брилли, которую никак нельзя никому отдавать. И потому, что не заслужили, и потому, что кто же, если ее заберут, будет так круто пробовать новые блюда из его рук и хмуриться, чтобы скрыть удовольствие от прикосновения?

Больше, чем преследование и упрямство Кноринга, Александра бесило только то, что у него нет времени как следует заняться Брилл. Выяснить у самого себя, почему же так хочется держать ее все время на виду, развлекать, словно маленького ребенка.

Как магнитом тянет. Смотришь на губы, и сносит крышу, потому что… да нет никакого «потому что», просто Бриллиана Кноринг – удивительное создание, полное секретов. Если бы кто-то еще пару десятков дней назад сказал, что он, Александр Фортем, будет круглосуточно думать о такой вот девчонке, он бы рассмеялся и покрутил пальцем у виска.

Но ведь думает. И, фаргх раздери, волнуется. Очень странно для того, кто привязал ее к себе кровью, сделал зависимой и угрожал оставить без помощи, наедине с болезненной тягой к ненавистному похитителю.