— Она мне не нравится. Совсем. Она улыбается, только когда ты рядом. А в остальное время всегда… злая.
— Мне кажется, ты преувеличиваешь. Но давай пока не будем об этом. Лучше покажи, чему ты научилась, пока меня не было?
— Хорошо.
Они отошли в часть комнаты попросторнее, чтобы колдовать свои колдунства. Сара была совсем малышкой, но у неё уже получались маленькие заклинания. Она создавала светящийся шарик и заставляла небольшие предметы взлететь. Вот уж да. Мне до сих пор казалось, что я сплю. Нет, ну правда. Другой мир, кошачье тело, магия. Однако я уже столько раз щипала, кусала и царапала саму себя на рынке, чтобы проснуться. Но нет. Увы, пока что это моя реальность. Нужно просто с ней смириться и не отпускать руки… вернее лапки.
Ладно, Яна, не отчаивайся. Что-нибудь придумается. А пока я решила осмотреть в зеркале свой новый облик. Со стороны-то я себя не видела. Так что побежала к тому самому зеркалу и ловко запрыгнула на стульчик. Фильм с «экрана» исчез, и я преспокойно уставилась на своё отражение. А ведь хороша! Лапы длинные, шерстка блестящая, шикарный хвост и ушки с беличьими кисточками.
— Да я полноценный мейн-кун, – промяукала на кошачьем.
Герцог и Сара отвлеклись от колдунств, но лишь с умилением посмеялись над кошечкой, что мурлыкает на своё отражение в зеркале.
— Неверное утверждение, – вдруг услышала я незнакомый голос. – В Дарнаре данная порода называется котацу.
Я подпрыгнула от неожиданности и еле удержалась на стуле. Осмотрелась с ужасом в глазах и поняла, что на голос никто больше не среагировал. Герцог с дочерью словно не услышали его вовсе.
— Это ещё что за чёрт?! – разразилась я очередным «мяу».
— Неверное утверждение. В религии Дарнара не фигурирует образ чёрта. Злым божеством здесь является демон Рас, – голос звучал так, словно со мной говорит робот. При этом сейчас до меня дошло, что слышу я его прямо у себя в голове.
— Ты кто такой? – спросила я, прикладывая к зеркалу лапку.
— Папа, как думаешь, Филипп может разговаривать с Булочкой? – спросила неожиданно Сара, наблюдая за мной краем глаза.
Герцог вздохнул и строго, громко произнес:
— Филипп, не смей пугать кошку.
Под моей лапой в зеркале появился образ. Чёрное пальто и шляпа. Без лица и без рук. Но ведь одежда на чём-то сидела. Будто сам человек был невидимкой.
— Приказ не пугать кошку принят, сэр, – он произнес это вслух, снимая шляпу.
— Погоди-ка, ты понимаешь и меня, и их? – у меня внутри загорелся огонек надежды.
— Так точно, – отвечал Филипп мне в голову.
— Тогда скажи им скорее, что я девушка, которую заперли в теле кошки и закинули в этот мир.