— Почему? Он же человек.

— Я откуда знаю? Просто есть двуногие, которые нас понимают. И вообще, чего ты встала? Идём уже.

— Да подожди, – я опять принюхалась. – Чувствуешь? Пахнет так приятно.

— А-а-а, – понимающе протянула Нэнси. – Это помойка.

— Чего?! – у меня аж дрожь по загривку прошлась.

— Поздравляю, ты из рода помойных кошечек, подруга. Я не осуждаю. В этих залежах человеческих сокровищ и правда бывает настоящая вкуснотища…

— Бред какой, – я взяла в зубы медальон. – Пошли дальше.

— Сначала бред, а потом поддашься инстинктам и будешь бегать за голубями…

Я даже отвечать ничего не стала. Только счастья в виде проснувшихся кошачьих желаний мне не хватало. Пора выдать очередную порцию ругательств в адрес бабы Любы, чтобы ей у себя в квартирке хорошо икалось, но мне сейчас не до этого. Какой-то слишком ветвистый путь до одного поцелуя получается…

Мы пошли дальше. Нэнси не соврала. Через полчаса на горизонте показался заброшенный одинокий домишка. Чем дальше мы шли, тем лучше я понимала – нас не ждёт тёплый прием с цветами и конфетками. Вошли без стука, да и дверь выглядела так, словно сломается, если я трону её лапой. Внутри всё было также печально, как и снаружи. Ни мебели, ни света, один мрак и старые стены.

На что я подписалась?

— Нам сюда, – Нэнси подлетела к пустой стене и с силой врезалась в одну из выступающих досок.

Неожиданно скрытый люк в полу с грохотом открылся. За ним виднелась плохо освещенная лестница вниз. Ну… хотя бы не такая пыльная и старая, как всё остальное в этом доме.

— Нэнси, мы точно пришли за помощью, а не в логово маньяка? – шепнула я, невольно прижимая уши.

— Не дрейфь, идём. Старик всё равно уже знает, что мы здесь.