– Энола! – на весь дом ору я. Мужчина вздрагивает, а я ухмыляюсь.

– Подожди, пожалуйста, за дверью, – просит он, поджав губы, когда на пороге возникает Энола.

Отрицательно качаю головой.

– Давай, делай, как он говорит. – Пери выталкивает меня за порог. – Константин о ней позаботится. Он лучший врач в мире.

– «В Лондоне» вполне достаточно, – сухо отзывается тот, одаривая ее ангельской улыбочкой.

– Дверь останется открытой, – командую, выходя в коридор. Остальные члены команды стоят на лестнице. – Она потеряла сознание, – сообщаю им.

– От восторга при виде тебя? – Гор качает головой. – И почему у тебя все сложилось лучше, чем у меня?

– Потому что он лучше обращался с Тарис, чем ты с Кимми, папа, – звонким голоском просвещает его Амунет. – Я никогда не влюблюсь в такого самодовольного бабника, как ты.

Сет с трудом сдерживает смех, а Данте отворачивается. Кимми густо краснеет, и тут же становится ясно, откуда малышка нахваталась подобных словечек.

Я заглядываю в комнату. Константин и Энола с опущенными головами обрабатывают руку Нефертари. Она еще бледнее, чем была, но жизни, очевидно, ничего не угрожает.

– Самодовольный бабник, значит. – Гор сверлит взглядом Кимми. – Кажется, мне пора прочесть тебе лекцию о воспитании детей. Этот процесс не включает в себя оскорбление их отца и обучение ругательствам.

– Я злилась, когда это сказала, – смутившись, отвечает она. – Хотя истина от этого не меняется. – Кузина Нефертари задирает подбородок. – Пойду проверю духовку. Пойдешь со мной? – предлагает она Амунет.

– Она останется здесь. Я сам тебе помогу. – Не дожидаясь ответа, Гор хватает Кимми за запястье и тащит ее вниз по лестнице.

– Отпусти меня, ты, властный, бесчувственный, бессердечный баран.

Данте прикрывает Амунет уши, но уже слишком поздно. Девочка широко улыбается, явно уже сделав пометки в голове.

– Ты умеешь и лучше, – язвит Гор, когда они добираются до нижних ступеней.

– Безрассудный, эгоистичный, самодовольный, подлый… – после непродолжительной паузы она наконец добавляет: —…Подлец.

Он тащит Кимми за угол.

– Ты повторяешься.

– Ах ты…