Шаг за шагом, они шли. Ее ноги дрожали от напряжения.
Это рассказало ей достаточно о том, как долго она здесь была. Как долго она не могла нормально передвигаться, даже с помощью целителей, которые могли бы удержать мышцы.
Каирн подвел ее к извилистой лестнице, ступая по которой она тяжело дышала, туман угасал, охлаждая ночной воздух. Сладкие запахи. Цветы.
Цветы все еще существовали. В этом мире, в этом аду, цветы где-то все еще цвели.
Голос воды шумел позади них пока не перестал, вскоре сменившегося каплями впереди.
Фонтаны. Холодная, гладкая плитка впилась в ее ноги, и сквозь мешок мерцал огонь, бросающий золотую рябь. Фонарики. Воздух затянулся, застыл. Возможно, во дворе.
Мышцы пульсировали по ее бедрам, ее телу, предупреждая ее замедлиться, чтобы отдохнуть.
Затем открытый воздух снова зазвенел вокруг, вода снова ревела.
Каирн остановился, дергая ее против своего возвышающегося тела, его разнообразное оружие уперлось в ее цепи, ее кожу. Одежда других охранников шелестела, когда они тоже остановились. Когти Фенриса щелкнули по камню, звук, несомненно, означал, что он рядом.
Она поняла, почему он чувствует необходимость делать это, когда женский голос, который был молодым и старым, забавным и бездушным, промурлыкал:
— Сними капюшон, Каирн.
Он исчез, и Аэлине потребовалось всего несколько миганий, чтобы понять все. Она была здесь раньше.
Была на этой широкой веранде с видом на могучую реку и водопады, проходившие через древний каменный город, который она знала, маячивший у нее за спиной.
Стояла в этом самом месте, лицом к темноволосой королеве, сидящей на каменном троне на возвышенности, туман, окутывал воздух вокруг нее, белая сова сидела на спинке трона.
На этот раз на ее ногах лежал только один волк. Черный, как ночь, черный, как глаза королевы, остановившиеся на Аэлине, и сузившиеся с удовольствием. Маэва, казалось, довольна тем, как Аэлина выглядела. Пусть она порадуется.
Глубокое фиолетовое платье Маэвы блестело, как туман позади нее, его длинный подол лежал в несколько шагов на помосте. Аэлина увидела, что сверкнуло в основании помоста и окаменела.
Красные губы Маэвы изогнулись в улыбке, когда она махнула рукой с перстнем из слоновой кости.
— Если хочешь, Каирн.
Тот не колебался, когда подталкивал Аэлину к тому, что лежало на земле.
Разбитое стекло, сложенное в аккуратный круг.