Глаза Лисандры были настороженными, как бы спрашивая его, не можем ли мы в этот редкий момент счастья говорить как друзья?
Эдион вернулся к огню, блокируя ее изумрудные глаза, ее прекрасное лицо.
Рен может забрать ее. Даже если эта мысль заставляла его хотеть что-то разрушить.
Лисандра и Эванджелина исчезли из зала, девочка все еще щебетала.
Вес разочарования Лисандры задержались, как призрачное прикосновение.
Рен откашлялся.
— Не хочешь рассказать мне, что между вами происходит?
Эдион послал ему категорический пристальный взгляд, который мог заставить по меньшей мере людей бежать.
— Возьми карту. Я хочу еще раз пройтись по пропускам.
Рен, к его чести, отправился на поиски одной.
Эдион смотрел на огонь, такой бледный, без искры магии своей Королевы.
Сколько времени пройдет, пока ветер, воющий за пределами замка, не сменится лаем зверей Эравана?
…
Эдион получил ответ на рассвете следующего дня. Сидя в одном конце длинного стола в Большом зале, Лисандра и Эванджелина спокойно завтракали на другом, Эдион овладел дрожанием пальцев, когда он открыл письмо, которое посланник доставил за несколько минут до этого. Рен и Мерто, сидевшие вокруг него, воздерживались от требования ответов, пока он читал. Один раз. Дважды.
Эдион, наконец, отложил письмо. Глубоко вздохнув, он нахмурился и направился к водянистому серому свету, просачивающемуся через высокие окна на стене.
Вниз по столу, вес взгляда Лисандры прижал его. Но она осталась там, где была.
— Это от Киллиана, — сказал Эдион хрипло. — Войска Мората высадились на побережье, в Элдрисе.
Рен выругался. Мерто промолчал. Эдион сел, колени, казалось отказывались держать его.
— Он разрушил город. Превратил его в руины, не выпустив ни одного отряда.
Почему темный король ждал так долго, Эдион мог только догадываться.