— Только, товарищ лейтенант…
— Давай, без вступлений.
— Объясните, пожалуйста, что значит унитарная?
— Унитарная? — Киреев недоуменно посмотрел на Демьяна. “С чего вдруг тебе понадобились такие сведения?”-говорил этот взгляд. Но сказал командир взвода другое: — Унитарная? В каком смысле? В военном или политическом?
— В обоих! — в возгласе Демьяна чувствовалось неподдельное изумление: “И военный, и политический, и… Вот ведь словцо!”. — Только самым популярным языком. Попал я, товарищ лейтенант, в полнейшее окружение. Позавчера рассказывал нашим ребятам историю одну из жизни старшего сержанта Полянского, а Нишкомаев Вакула вопрос насчет унитарной подкинул. Промолчать вроде неудобно. Ну и ответил я ему по-своему, как понимал. Сомнение берет: может, соврал? Дело-то серьезное…
— Понимаю. Уважение товарищей. Авторитет… Или проще, как говорится: соврешь — вперед не поверят?
— Так, вроде бы выходит…
— Что же, объясню. Видишь ли, слово унитарный происходит от греческого “унитас”.
— Так я то и говорил, товарищ лейтенант! Я на унитаз и ссылался! Вот здорово! — Демьян искренне радовался подтверждению. — Есть у меня, значит, нюх, есть!
— “Унитас” в переводе на наш язык — единство, одно целое, а унитарный — объединенный, составляющий это целое. Взять, к примеру… Ну, хотя бы винтовочный патрон! Пуля, пороховой заряд и капсюль, соединенные гильзой в одно целое, — унитарный патрон.
— Насчет патрона, как дважды два! Но речь-то идет о республике унитарной. Точнее, о буржуазной унитарной республике в Гватемале.
— Вот куда махнул! Да это что-то уже вроде политбеседы. Как бы мне самому не пришлось обращаться за помощью к парторгу… Так, значит, унитарная в смысле государственности? В отличие от федерации, при которой, наряду с едиными центральными органами власти, в каждой области или провинции имеется правительство, унитарное государство не делится на самоуправляющиеся области… Но, как бы ни называлось буржуазное государство, суть в нем одна — неограниченная власть богачей-толстосумов и нищенское существование для трудового народа. А все эти ярлыки, как у нас в роте говорят, не слаще того самого… в общем, огородного растения, которое с редькой конкурирует. Понятно?
— Полное прояснение, товарищ лейтенант! Спасибо. Хоть и на слух я переводил это слово с греческого, а ответ Вакуле дал точный.
Удовлетворенный разъяснением, Федотов отправился разыскивать Николая. По пути завернул в ригу, объяснил Нишкомаеву в подробностях все, что услыхал от Киреева об унитарном патроне и унитарной республике, заглянул в домик радистов, надеясь встретить друга там, и, совсем отчаявшись, неожиданно наткнулся на нею в молоденьком березнячке.
Полянский расположился посреди зеленой лужайки. Перед ним на плащ-палатке, раскинутой на траве, как скатерть-самобранка, были разложены масленки, шомпола, какие-то клинышки, спицы, иглы, аккуратно выструганные из дерева. В походных сумках, что виднелись возле снаряженных патронами еще не закрытых круглых дисках, темнели рубчатые гранаты — “лимонки”. Старший сержант осматривал затвор автомата, снимал с него тряпочкой песчинки, смазывал пазы.
— Старому таежнику! — Демьян с разбегу бухнулся на траву к ногам друга. — Второй час тебя разыскиваю. Думал, не найду, но интуиция…
— Лучше бы лицо вытер. Потное оно у тебя, как после парилки.
— Это можно. Вытру, — Демьян снял пилотку. — Какой-то умный человек специально отвороты у нашего головного убора предусмотрел. Взгляни, Коля! Теперь лицо у меня, как у новорожденного.
— Понес…
— Не понес, а начал воспитательную беседу, — уточнил Демьян. — Сколько раз тебе повторять, что язык наш требует абсолютной точности. Понес… Грузчики носят. Ты чего это за арсенал свой взялся?..