— Не надо их еще раз перекладывать, — предупредила его действия я.

Он отошел от них и сел на кровать под Лариской, на которой сидела Ира.

— Оль, падать со второго яруса не очень больно? — спросила Ира.

— Ира, ты же на матрасе!

— Надо покрепче в него вцепиться.

Подушка пересел… на кровать подо мной.

— Ира, можно я к тебе пересяду? — спросила я.

Подушка пересел под кровать Иры.

— Ой, я без дома осталась! — посокрушалась Ира.

Подушка пересел на абсолютно левую и неинтересную кровать. Так, хорошо, теперь можно успеть «брейкнуть», если что. Одеяло что-то сказал по-эстонски. Интересно, он сказал "Ну что, допрыгался?" или "Давай, что ли, мириться"? Подушка стукнулся головой об верхний ярус и пересел на одноярусную койку.

— Мальчики, нам выйти? — спросила я.

— Если мы выходим, то вы друг к другу не подходите, — тут же сказала Ира. — На расстояние вытянутой руки, или двух. В общем, на близкое расстояние не подходите, да и на дальнее тоже. Ничем не кидайтесь, сидите, как сидите!

Мы уже собрались выйти.

— Вы все равно ничего не поймете, — сказал Одеяло.

— Ну ладно, тогда считай, что мы ушли, — сказали мы и залезли на ее кровать.

— Попкорна не хватает! — тихо сказала Ира.

— Никогда его не ела!

— Что так?

— В кино идут, чтобы фильм посмотреть, а не прослушать половину, пока хрустишь! — нравоучительно сказала я.

Мы понаблюдали за их разговором. Видимо, Одеяло извинялся за расческу, а Подушка держал морду кирпичом. Потом с расческой разобрались, и тут Подушка решил припомнить что-то, из-за чего эта расческа была пущена в ход. Слава богу, она теперь под матрасом и далеко, а то, кажется, Одеяло ее бы еще раз запустил.