Что-то в его тоне ... Я взглянула на него. «Похоже, вы хотите, чтобы он уничтожил« Сокол ».

"Я?" - спросил он. «Все, что я хочу, - это чтоб исчезла организованная преступность в Соединенных Штатах. Разве не этого мы все хотим, Кэтрин? Особенно ты?"

«Конечно», - ответила я. «Это все, чего я хочу».

Голубые глаза мужчины заблестели. «Скоро дела в Нью-Йорке станут очень интересными. Братва, Коза Ностра. Все они борются за власть, идут на все, чтобы получить то, что хотят ». Его улыбка оставалась дружелюбной, но от его слов волосы у меня на затылке встали дыбом. «Чикаго станет скучным сейчас, когда началось правление внука Дона Пьеро и его жены. Нью-Йорк - лучшее место ».

«Я думала, что в Чикаго до сих пор нет дона».

«Мы с тобой оба знаем, что это неправда, Падовино. Что ты говорила? Ах ... «Не недооценивай мою сестру. Она поджидает меня ». От его взгляда у меня сжался живот. "Она все еще поджидает?"

Я встретилась с ним взглядом. Ты помнишь Кэтрин? Я себя предупредила. Я не могла сказать. «Думаю, нам просто нужно это выяснить ».

«Действительно, будем», - согласился мужчина.

Я сделала шаг назад, показывая большим пальцем через плечо. «Мне лучше идти».

«Спокойной ночи, Падовино. Скоро увидимся."

У меня было неоспоримое чувство, что мы скоро снова увидимся. Но в следующий раз я будет София Роккетти, Донна из Чикаго, а он не агент ФБР.

Как только частный самолет поднялся в небо, я повернулась к Алессандро и спросила: «Ты знал, что Константин передумал? Он планирует убрать «Соколы» вместо «Ломбардис».

Серхио, Неро, Тото и Оскуро отвернулись.

Мой муж бросил на них суровый взгляд, прежде чем сказать мне: «Константин сказал мне недавно, что он изменил свое мнение ».

«Изменение мнение ? Изменение сердца! Алессандро, так можно сказать о покупке обуви. - Нехорошо обсуждать отстранение семей от власти, - прошипела я. «Особенно, когда одна из этих семей связана с нами через брак!»

«Я знаю, что ты беспокоишься о Елене», - попытался он.

Мое настроение росло быстро и стремительно. Стресс от того, что я только что сделала, в сочетании с истощающим меня адреналином рассердили меня еще больше, чем обычно.

Я не хотела огрызаться перед людьми Алессандро, но их мнение обо мне не имело значения. Им пришлось уважать меня из-за моей связи с Алессандро. Они не были чикагскими политиками или светскими людьми, просто солдаты моего мужа.

«Почему ты ничего не сказал?» - потребовала я. «Мы созданы быть товарищами по команде. Ты думал, я не замечу, когда мы пойдем навестить Константина, а на подъездной дорожке лежит куча костей Фальконе? Или, может быть, когда Елена расскажет мне, что вся ее семья была убита, мне и в голову не прейдет, что Константин имел к этому какое-то отношение? Это было просто совпадение ».

Алессандро сжал челюсть, затем рявкнул: «Вон!»