Множество эмоций пронеслось во мне, так много, что я едва могла разобрать неожиданное возбуждение от страха перед неизвестностью и тем, что нужно было сделать.
Если бы всё было по-другому, я бы до сих пор была напугана до смерти. Я никогда особо не задумывалась о том, чтобы иметь детей. Я должна была заботиться о маме, а потом мне захотелось отомстить. За последние несколько лет у меня не было серьёзных отношений. Просто это было не то, о чём я думала. Так что, я всё равно буду бояться. Мне было бы интересно, способна ли я заботиться о ребёнке. Я всё ещё не знаю, буду ли хорошей матерью. Но тот взрыв эмоций, который я почувствовала несколько секунд назад, не был бы подавлен всем этим страхом. Он будет продолжать расти, и, возможно, со временем эта тревога уменьшится. Вместо того, чтобы думать о том, как я заставлю Кайдена понять, что он должен быть с кем-то другим, я буду размышлять о том, как сообщить ему эту новость. Я не буду пытаться придумать как уйти или куда я могу пойти. Я буду беспокоиться о таких вещах, как только Кайден узнает эту новость. Будет ли он счастлив? Испугается? Разочаруется? Если бы всё было по-другому, я бы ни минуты не скрывала от него свою беременность.
Боже, как больно. Я ненавидела саму идею скрывать это. Я не была такой. Но ничего не изменилось. Я была достаточно прагматична, чтобы понять, что это были те карты, которые мне раздали, и не имело значения, насколько несправедлива была сдающая рука.
Я прижала ладонь к животу, поморщившись, когда волна дрожи пробежала по мне. Вот факты: я была беременна ребёнком Короля Летнего Двора. Он любил меня, и я любила его. Но судьба реального мира зависела от того, выберет ли он Королеву из своего народа. Я знала, что у меня не хватит духу делить его, даже если он женится на ком-то и в конце концов переспит с ней только из чувства долга. Я не могла этого сделать. Мы должны были поставить наш мир выше себя, и мне нужно было каким-то образом заставить Кайдена увидеть это. Что ещё важнее, были более насущные, неотложные проблемы. Арик мертв, но всё ещё есть Нил. Возможно, он не так силён и умён, как Арик, но я не думаю, что он поджал хвост и сбежал, как предположил Кайден. Даже если бы Нил это сделал, всё ещё оставался вопрос о том, кто из Летнего Двора работал с Зимними Фейри. Мне нужно было найти Кайдена и рассказать ему, что я вспомнила. Я должна была сделать это прежде, чем я даже попытаюсь вразумить его или найти способ заставить его делать правильные вещи.
Отпустив рубашку, я смотрела, как мягкая ткань возвращается на место. И тут я поняла, что плачу. Я слишком грубо вытерла щёки. Было больно от всё ещё заживающих синяков.
— Соберись, — сказала я, заставляя себя глубоко вдохнуть. — Тебе нужно взять себя в руки, Бри.
И я это сделала. Это заняло некоторое время, но я смогла совершить то, что выручало, пока была в плену у Арика. Я подавила свои эмоции и заперла их подальше. Только тогда я надела шлёпанцы, которые принесла Айви, и вышла из комнаты.
Коридор, ведущий к лифту, был пуст. Я шагнула внутрь и нажала кнопку первого этажа. Я понятия не имела, в какой комнате живет Кайден, но если он встал, то, скорее всего, находился в кабинете Таннера или рядом с ним. Если нет, то Таннер, вероятно, мог бы сказать мне, где он был. Я спустилась на лифте вниз, не позволяя себе ни о чём думать.
Таинственный сладковатый аромат ударил в нос в тот момент, когда двери лифта открылись в широкий холл, который разделялся в трёх разных направлениях. В животе у меня заурчало. В кафетерии была пекарня, и они, должно быть, испекли свежую партию чего-то. С огромным усилием я заставила себя повернуть направо, вместо того чтобы идти прямо к кафетерию. Я направилась по ярко освещённому коридору. Дойдя до угла…
Я столкнулась лицом к лицу с несколькими серебристокожими Фейри. Я никого из них не узнала, но на их лицах отразился шок, когда они увидели меня. Я понятия не имела, знают ли они, кто я такая, но было очевидно, что они увидели того, кто выглядел так, как будто столкнулся лицом к лицу с профессиональным боксёром и проиграл. Мой левый глаз был открыт, но он был скорее фиолетовым, чем розовым, и веко казалось невероятно тяжёлым. Опухоль на щеке немного уменьшилась, но я всё ещё выглядела так, будто мне туда засунули еду. Порез на нижней губе выглядел уже не так ужасно, как утром, но всё равно смотрелся грубо.
А на моей шее была полоса синяков.
Один из Фейри, молодой парень, уставился на меня, и я поняла, что, вероятно, следовало оставить волосы распущенными. Или найти водолазку. И лыжную маску.
Они поспешно обошли меня, ничего не говоря, и я поплелась дальше, увидев впереди открытую дверь в кабинет Таннера. Надо мной мерцал один из встроенных светильников…
Я резко остановилась, воздух застрял у меня в горле, когда голос Арика прогремел в моих ушах и вокруг меня. Его здесь не было. Я это знала. Он был мёртв, и я не была в том ужасном месте. Я была в безопасности. Я убила его. Я была…
Зажав уши руками, я попыталась заглушить рёв голоса Арика, но коридор вокруг меня потемнел. Стены превратились в сырые, покрытые плесенью кирпичи. Я резко вдохнула, чувствуя уже не аромат сахара, а запах плесени и разложения. Кровь. Я поплелась вперёд.
— Скажи это, — потребовал он, его голос эхом отдавался вокруг меня. — Скажи, пожалуйста.
— Нет. Нет. Нет, — прошептала я, согнувшись пополам.
Чьи-то руки обхватили мои плечи, и я отпрянула, ожидая, что за этим последует жгучая боль. Я больше не могла этого выносить. Я не могла этого сделать…